Опасная компания
Шрифт:
— Он назвал мою мать…
И юноша разразился длинными испанскими проклятиями, которых Джорджиана не знала и не хотела понимать. Но она поняла другое: Эстасио любил мать и ответил на эти оскорбления так, как диктовал закон улицы, — насилием.
Ему повезло. Как несовершеннолетний и не имеющий судимости, он вышел на свободу, проведя два месяца в тюрьме для малолетних правонарушителей.
Поначалу он являлся в отделение адвокатуры вовремя, потом начал пропускать назначенные ему сроки явки. У него была работа, но Джорджиана сомневалась в том, что его заработка хватило бы, чтобы иметь
Именно поэтому она отправилась его искать, когда он снова не пришел. У нее был его домашний адрес.
Она решила отыскать его и по-дружески поговорить. Эстасио дома не оказалось.
Она не могла предусмотреть, что у машины спустит колесо и она не сможет его поменять из-за боли в спине. В вестибюле ей показали телефон-автомат, и, позвонив в гараж, она села ждать в автомобиле.
Поздно вечером городские улицы бывают пустынными, особенно окраинные. Целый час никого не было.
Когда наконец на улицу кто-то зарулил, Джорджиана облегченно вздохнула. Но оказалось, что это не машина из гаража. Из нее вышли двое, которые вошли в дом Эстасио. Она тоже вышла, чтобы сделать еще один звонок. Рабочий из гаража не приехал — пора было звать на помощь друзей.
— Идиотка! Идиотка!.. — бормотала Джорджиана.
Только теперь она поняла, насколько глупо поступила. Ее могли избить, ограбить, изнасиловать… Ей стало страшно из-за того, что она застряла в этом районе, да еще в такое позднее время.
Как только она вошла в вестибюль, ей стало ясно, что она поступила опрометчиво. В свете лампы без абажура она ясно увидела двух приехавших мужчин — и третьего. Она видела их доли секунды и поняла, что не забудет никогда. Они обменивались упаковками, на которых не бывает этикеток. Она угодила на встречу наркодельцов!
В руках одного из них вдруг появился пистолет. Она успела увидеть ослепительную вспышку, услышать выстрел, отбросивший третьего на кирпичную стену, и бросилась назад.
Она не поняла, что бежит, пока ее вытянутые руки не наткнулись на прохладный металлический корпус машины. Второй выстрел разнес ветровое стекло ее машины. Она метнулась вперед, угодив в сточную канаву…
Звук полицейских сирен показался ей сном. Даже когда ее увозили с улицы, она кричала и отбивалась, пока резкий окрик полисмена не заставил ее прийти в себя.
Джорджиана громко всхлипнула. Ей казалось, что она тонет в воспоминаниях, в том ужасе, который она пережила два месяца назад. Она убеждала себя в том, что сейчас ей ничто не угрожает, что она в безопасности.
Убитый оказался полицейским, который работал конспиративно. Преступников задержали, а ее свидетельские показания могли, бесспорно, помочь властям отправить наркодельцов в тюрьму с пожизненным сроком наказания.
Она — идеальный свидетель, уверяли ее юристы: она умна, она — адвокат, она не колеблясь смогла бы указать на преступников на опознании. С ее помощью обвинение рассчитывает представить суду идеально подготовленное дело.
Джорджиане и в голову не пришло, что она могла
Один из преступников оказался на свободе спустя всего час после определения шестизначной суммы залога. Это могло означать только одно: у них имелись связи, прочные связи организованной преступности. Внесший залог рассчитывал, что сумма окупится.
Именно тогда Джорджиане предложили временно, до суда, уехать из города. Но теперь все осложнилось. Сообщение Алана Берда о том, что правительственные агенты потеряли из виду подозреваемого, вывело ее из душевного равновесия.
Джорджиана резко села на постели, обхватила руками плечи и постаралась унять дрожь. Она отказалась от предложения Алана сменить свое жилье в Плаудене и от полицейского надзора, обеспечивающего ее безопасность. Ей не хотелось жить в гостиничном номере, пока не найдут преступника, да к тому же в обществе женщины-полицейского. Как бы ни сложились обстоятельства, она отказывается от бегства.
Алан велел ей вести себя как можно осторожнее, ни с кем не общаться. Но гораздо больше пугало то, о чем он не говорил. Джорджиана не была дурой. Она понимала, что вышедший под залог преступник хочет убрать ее.
— О Боже!
На лице ее выступил пот, руки и ноги казались холодными как лед. Ее била неудержимая дрожь, и она свернулась на постели калачиком. Ей приходилось читать про приступы страха, но не стало легче от того, что она понимала причину своего состояния. Паника поднималась в ней, царапала и без того саднящее горло — и вскоре ей уже казалось, что она не выдержит и закричит.
Джорджиану буквально подбросило на кровати, когда телефон на прикроватном столике вдруг ожил и пронзительно затрезвонил.
Два звонка. Три.
Она смотрела на него в темноте, словно это была змея, готовая к броску, которая укусит ее, если она протянет руку. А что, если это преступник?
Четыре… пять звонков.
— Господи, пусть он замолчит! Десять… одиннадцать… Тишина.
— Иду! Иду! — крикнула Джорджиана, с трудом спускаясь по лестнице.
Кто бы ни посмел позвонить ей в дверь до семи часов утра, он сейчас услышит все, что она о нем думает. Так Джорджиана уверяла себя, стараясь справиться со страхом. Надев халат поверх одежды, в которой она легла спать, она посмотрела в дверной глазок.
На ступеньках стояла Кора, надевшая пальто прямо поверх халата.
— Входите! Вы же замерзнете! — воскликнула Джорджиана, распахивая дверь. — В чем дело, Кора? Что-то случилось?
— Это я вас собиралась спросить. — От зоркого взгляда Коры не укрылись опухшие глаза и растрепанные волосы Джорджианы. — Вы не больны? — Она приложила прохладную ладонь к ее разгоревшейся щеке. — Вид у вас просто ужасный, и щека горит. Когда я среди ночи заметила у вас в гостиной свет, то испугалась, не случилось ли чего. А когда вы не подошли к телефону, я чуть было не отправилась к вам прямо ночью!