Опасная красота. Трогательный лед

Юраш Кристина

Нужно было возвращаться и снова становиться куклой, но сердце тянуло меня еще немного побыть человеком. Я шла медленно, старательно кутаясь в покрывало. В туфли набился снег, но я знала, что отогреюсь в комнате.

События дня накатили на меня беспросветной тоской, губы предательски дрогнули, когда перед глазами вставали зеленые ногти и перепуганный взгляд Артема. По щеке скатилась слеза, и я тяжело выдохнула облаком пара.

“Я люблю его! Верни его! Делай, что хочешь, но верни!”, - ныло сердце, вызывая удушающий жар подступающих слез. Я брела не глядя, забыв

обо всем на свете, кроме одного. Как же сейчас мне хотелось включить какую-нибудь жалобную песню на бесконечную прокрутку. Про любовь, про расставание и прочие страдания… А потом сидеть тихой всхлипывающей мышкой на кухне, привалившись к старенькому урчащему холодильнику. Он лучше, чем кот. Вроде бы как мурчит, но территорию не метит.

“Да как же я верну его?”, - закусила губу я, а по лицу потекла жаркая слеза. “Как хочешь! Где хочешь доставай! Я не могу без него!”, - поставило ультиматум сердце, душа меня рыданиями. Перед глазами были зеленые ногти, сжимающаяся задница, знакомые субтильные плечи с родинкой под лопаткой…

“Я попробую!”, - неуверенным шепотом произнесла я, чувствуя, как новый поток слез побежал по щекам. “Что значит попробую?”- удивилось сердце, выжигая мне грудь.
– “Я без него не буду биться!”.

Внезапно я остановилась перед глыбой льда, подняла глаза и едва не закричала от ужаса. В ледяных оковах в вечном прыжке огромный белоснежный волк. Он был размером с коня! Может, даже больше! Открыв рот от изумления, я смотрела на алую оскаленную пасть, на белоснежную и взъерошенную шерсть, на остервенелый взгляд.

По спине пробежали мурашки, пока я разглядывала лапу в три мои ладони шириной. Острые когти наводили трепет на мой перепуганный “муравейник”. Значит, это и есть амарок? Ну нафиг!

Все, пора возвращаться! Я повернулась, провожая взглядом две каменные вазы с заснеженными розами, стоявшие по правую руку от меня, как вдруг послышался шорох.

Я замерла, пристально вглядываясь в окружающие меня сугробы. Белый снег, далекие кусты и больше ничего… Кто шуршал? Может, снег сошел с листьев?

И тут я увидела краем глаза, как один сугроб смотрит на меня зелеными, светящимися в темноте глазами.

Сердце ушло в пятки, когда сугроб прыгнул на меня, сбивая меня с ног. Меня отмело на каменную вазу, которая с грохотом перевернулась. Единственное, что я успела увидеть - зеленые глаза и огромную оскаленную клыками пасть.

Глава десятая. Кукловвод и кукловывод 

Я упала в сугроб, словно оглушенная. Мир вертелся перед глазами, дыхание перехватывало от неожиданности и леденящего душу ужаса. Руки дрожали, ноги отказали, и я понимала, что нужно вскочить на них и бежать, но страх холодными когтями схватил меня за горло, не давая даже закричать. Огромный белый волк, отряхивая сверкающий снег со шкуры, снова бросился на меня, оскалив ужасную пасть с целью укусить за бочок. Ужас просто парализовал меня до состояния бревна.

– Эстер!
– послышался хриплый страшный крик, разрывающий тишину.
– Эстер!

Голос сорвался, и зверь тут же шарахнулся в

сторону. Рядом с ним пролетело что-то сверкающее, а волк пронзительно заскулил. Я смотрела, как зачарованная на то, как на снег упали густые и крупные капли крови, словно кто-то рассыпал рубины на белом покрывале. Поджимая хвост и мечась, волк забыл про меня и про мой бочок, пускаясь наутек в заснеженные кусты. Кровавый след стелился за ним, а амарок с душераздирающим повизгиванием хромал на одну лапу.

На том месте, где только что был снежный зверь, стоял растрепанный и полуобнаженный дракон, тяжело дыша. Он резким движением вынул меч изо льда, в который он вошел по самую рукоять, готовясь отразить еще один удар. Его свободная рука зажимала на бедре алую юбку покрывала, а на окровавленном снегу виднелись его босые ноги. Я словно завороженная смотрела на него, чувствуя каждый гулкий удар сердца в груди. Тяжелое дыхание паром вырывалось изо рта, пока его обнаженные плечи и темные волосы падал редкий, но крупный снег.

– Найти и уничтожить, - хрипло приказал он, подоспевшей сонной страже, которая с грохотом мчалась в нашу сторону, обнажая мечи.

Я все еще отходила от увиденного, понимая, что сердце тихо решило уйти на инфаркт раньше времени.

– Кровь, - выдохнул дракон, бросая меч на снег и падая на колени перед моим сугробом.
– Эстер… Эстер…

Он поднимал меня, отряхивал снег, и шептал, прижимая меня к себе. Рука, которой он гладил меня дрожала, но не от холода. Дракон покрывал поцелуями мое лицо, заглядывал в глаза, задыхался, пытаясь закутать меня в мое покрывало. Снег таял на его плечах, оставаясь лишь белыми хлопьями в темных волосах, а мне в лицо выдыхали паром чужое имя.

– Ранил? Где?
– меня трясли за плечи, но я молчала. Во первых, я все еще не могла отойти от “глазастого” сугроба”, а во вторых, я же кукла? Куклам не больно.

Меня трясли, до боли сжимая плечи, а я не понимала, что он от меня хочет!

– Эстер, не молчи!
– голос дракон сорвался в крик, пока стража рассредоточились по саду, устраивая перекличку: “Нашли?”.
– Я прошу тебя! Ну скажи хоть что-нибудь!

Я едва не простонала, понимая, что дракон не рассчитал силу, в порыве чувств сжав мои замерзшие плечи до боли и тряхнув меня так, что едва не отпала моя несчастная голова. Внезапно его руки разжались, но все еще удерживали меня, сползая по моим обнаженным плечам вниз.

Дракон замер и замолчал. Из его полуоткрытых губ вырывалось дыхание. Дракон с ужасом смотрел на свои руки, потом на меня. В его темных волосах бриллиантами сверкали снежинки, а голубые глаза с огромным черным зрачком расширились от осознания.

– Следы обрываются, ваше величество, - выдохнул запыхавшийся и припорошенный снегом стражник, устало стоя позади дракона. Видимо, его сняли прямо с караула.
– Кровавый след теряется… Продолжаем поиски. Он отсюда живым не уйдет!

– Ищите, - глухо отозвался дракон, бережно обнимая меня и гладя по спине. Покрывало чуть не слетело с меня, но он вовремя поймал его, набросив на мои обнаженные плечи.