Опасная связь

Джолос Анна

— И на минуту оставить нельзя! — причитает над ухом.

— Ты блять оставила на три года.

И я чуть не сдох от тоски.

Вслух, не вслух сказал — не знаю.

Она молчит. Переключает режим душа. Берет бутылек, сама меня намыливает и дальнейшие события я помню урывками.

Тепло. Холодно. Тепло.

Полотенце. Коридор. Тайсон. Тяфкающий Гномыч.

Вертолеты. Посадка. Мягкая постель. Тут дальше немного включаюсь в происходящее.

— Сань…

Почему-то в мозгу всплывает

сюжет гребаного мультфильма и внезапно прошибает осознание того, что я не помню конец. НЕ ПОМНЮ!

— Что?

— А слона… нашли?

— Чего? Какого еще слона? — так и застывает в недоумении, с одеялом в руках.

— Полосатого. Который рыбий жир жрал.

— Ой дурааак, — качает головой и укрывает.

— Нашли? Нет?

— Прям вопрос жизни и смерти! — фыркнув, смеется. — Нашли.

— А жираф? — не отстаю от нее.

— М?

— Пятна на нем появились? Заново?

— Появились. Спи! — намеревается уйти, но я снова успеваю ее тормознуть за руку.

— Тут сиди.

— Дай мне искупаться и переодеться, — устало вздыхает.

Отпускаю. Итак возится со мной, хотя не обязана.

— Мультики найти? — предлагает, переключая каналы.

Не отвечаю. Подкалывает же однозначно.

— О, Чипполино! Смотри, — довольная выбором, кладет пульт на тумбочку.

Слышал сказку когда-то, но экранизацию этого беспредела еще не видел.

Харитонова покидает комнату.

Я остаюсь в компании бесцеремонно развалившегося под боком Тайсона и антропоморфных овощей-фруктов. Синьор Помидор. Граф Вишенка. Земляничка. Принц Лимон, блять, и главный бунтарь, наводящий шухер, лук Чипполино.

На полном серьезе слежу за тем, что происходит у этой гоп-компании. А там такой движ по итогу закручивается… Моя жизнь никогда не будет прежней. Как жрать теперь то, что лежит в холодильнике?

Рыжая в сопровождении Лупатого возвращается уже к развязке.

— На-ка выпей.

Притащила что-то.

— Яд сцедила? — не могу не сострить.

— Ну не пей! Помирай завтра от головной боли! — как обычно, взрывается в секунду.

Храбро принимаю в себя содержимое кружки. Падаю на подушку.

— Все, отбой, — она выключает плазму, и в спальне становится абсолютно темно.

Наивно жду, что ляжет со мной, даже Тайсона пендалями под зад прогоняю. Однако слышу, что укладывается на диван, стоящий у окна.

Ну понятно. Просто в нашем случае не было никогда. «Война и мир» в двух томах.

— Сань…

— М?

— Зачем поешь в церковном хоре?

— С чего ты взял?

— Приходил. Слышал твой голос, — признаюсь я честно.

— Нравится, вот и пою, — выталкивает сердито.

— Беседку покрасили в голубой. Ты знаешь?

— Какую беседку? — делает вид, что не понимает,

о чем идет речь.

— Нашу. В парке.

Молчит, зараза мелкая.

— А помнишь…

— Ничего не помню! Спи, пожалуйста! — перебивает, не дослушав.

«Ничего не помню».

Эта ее фраза почему-то оседает в груди неприятным, тяжелым осадком.

Не помнит она. Какого хера тогда я все это в себе держу?

— Харитонова…

— ЧТО?

— Твои трусы… храню до сих пор. Ну те, черные, кружевные.

— Кхм… — прочищает горло. — Зачем?

— Давно вернуть хотел. Завтра напомни, — отворачиваюсь в другую сторону и, сжав челюсти до хруста, таращусь в темноту.

*********

Просыпаюсь в холодном поту.

По телу озноб, и сердце стучит так, будто я многокилометровый марафон пробежал. Не меньше.

Часто дышу и не сразу соображаю, что нахожусь в собственной спальне, а не в доме своего отца. Отца, которого больше нет…

Моргаю.

Его посиневшее тело, подвешенное к потолку, все еще у меня перед глазами. Многое в жизни видел, но это, пожалуй, поистине самое жуткое из того, что было. Врагу не пожелаешь.

Не стану врать и заявлять о том, что лишился самого близкого мне человека. Это ложь. Кровное родство, увы, не показатель крепких семейных уз. Отец давно потерял и мое уважение к нему, и ту слепую, детскую, мальчишечью любовь, но, как ни крути, а смерти я ему никогда не желал. Даже в те моменты, когда люто ненавидел.

Потираю лицо ладонью.

На клапан начинает давить так, что приходится заставить себя подняться с постели. Правда, может, оно и к лучшему. Проветриться и сбить морок не помешает.

— Все нормально? — раздается в тишине сонный голос Сашки.

— Да. Спи, — встаю и направляюсь в коридор.

До туалета, на удивление, добираюсь без проблем, хотя состояние по-прежнему оставляет желать лучшего. Справившись с поставленной задачей, жму на кнопку слива. Подхожу к раковине, открываю кран. Почистив зубы и ополоснув опухшую морду холодной водой, оцениваю беспонтовое отражение в зеркале.

Помятый. Небритый. С мешкарями. На лбу шишка. Короче, пиздец…

Тайсон, по традиции притащившийся за мной следом, издает какой-то странный, гортанный звук. Типа тяжко вздыхает в переводе на человечий.

Сдернув с вешалки полотенце, поворачиваюсь к нему.

— На себя посмотри, — изрекаю недовольно. — Тоже так-то далеко не красавец.

— Ауф.

— Заткнись.

Возвращаемся в спальню после посещения кухни. Там на пару с блохастым заливаем в себя воды. Видимо, чтоб часа через два повторить поход к сортиру.