Опасная затея

Лоранс Полина

В углу располагался подиум с пилоном. Макс сделал заказ, и вскоре официант принес блюдо с фруктами и напитки. Мишель тут же взяла второй коктейль, загадочно сверкая глазами, а Макс снял пиджак и, прежде, чем отбросить его в сторону, достал из кармана два презерватива и положил на стол.

— Вот так? — округлила глаза Мишель.

— Мало? — усмехнулся мужчина. — Нужно больше? Нам принесут.

Девушка о чем-то задумалась. Она опустила глаза и занялась коктейлем.

Макс развалился на диване с видом скучающего арабского шейха, дождался, когда Мишель поставит фужер на столик, и решительно привлек

рыжеволосую красотку к себе, поцеловал в шею, а свободной рукой полез под платье, прямиком в трусики, такие крошечные, что их, можно считать, и не было.

Сумрачный свет от светильников вспыхивал золотыми искрами в волосах Мишель. Она напряглась, сжала бедра и не позволила пальцам мужчины проникнуть внутрь, в жаркое местечко.

— Что не так? — удивился Макс.

— Ты торопишься! — капризно скривила губы девица.

— Да брось!

Ясное дело, на второй этаж они поднялись, чтобы перепихнуться. Правила игры, полагал Макс, известны всем. Девушки ищут в клубе то же самое, что и мужчины. Они хотят оттянуться по-быстрому, сделать минет симпатичному парню, получить от него качественный трах.

Макс искренне считал, что надо быть совсем тупой, чтобы в ночном клубе подыскивать себе бойфренда, жениха или будущего отца своих детей. А если так — разговоры и реверансы ни к чему. Неужели не повезло, и ему попалась девица с тонкой душевной организацией? Ей нужны комплименты, разговоры, обещания? Да на х** такую!

— Просто расслабься, забудь обо всем, а я займусь твоими эрогенными зонами, — вкрадчиво сообщил Макс. — Договорились, девочка?

Мишель снова о чем-то задумалась. О чем тут думать? Шведов понял, что уже теряет терпение. Что за вечер такой неудачный! А все из-за Евы, это она все испортила! Сейчас на месте Мишель могла сидеть его голубоглазая блондиночка… Внезапно Макс ощутил на губах ее вкус — когда он целовал Еву там, внизу, спустившись от пупка к идеально-гладкому треугольнику, а потом еще ниже. Он вспомнил, какая она шелковая и горячая, истекающая раскаленным соком, возбужденная… Ее чувственность при внешней сдержанности производила эффект разорвавшейся бомбы.

— Договорились.

— Что? — не понял Макс. Он погрузился в приятные мысли и на минуту забыл о рыжеволосой девице.

А Мишель, очевидно, приняла какое-то решение, потому что незамедлительно уселась верхом на колени мужчины и принялась его целовать.

Глава 10

Рано утром Ева прошлась по квартире. Она отсутствовала всего с воскресенья, и окна были наглухо закрыты, но сколько налетело пыли! Ей казалось, что внутри у нее тоже все подернуто пылью. Она не могла разобраться в своих чувствах.

Никакой радости от того, что она волевым усилием освободилась от Шведова, Ева не испытывала. Да, теперь она не рабыня, но что с того. Опять надо думать, где взять деньги. А взять их совершенно неоткуда.

Но что-то еще мелькало на окраине сознания… Какая-то неясная мысль, чувство… Ева не понимала. Знала только одно: сейчас ей так тоскливо, что каждая минута превращается в пытку.

Еще она не знала, как забрать вещи. Конечно, одежды у нее и так хватало, даже за минусом тех двух больших чемоданов, что она перевезла к Шведову. Но всяких любимых и полезных мелочей она лишилась, все это оставалось

в коттедже бизнесмена.

Зато на работе порадовали. Пиар-менеджер скинула публикацию из престижного интернет-издания, где их галерее посвятили целых пять абзацев. Отзвонился покупатель, который вдруг исчез на пару месяцев. Он подтвердил, что купит четыре зарезервированных для него картины, а Ева уж думала, что он соскочил.

— Вы такая грустная сегодня, — заметила бухгалтер. — У вас все в порядке, Ева Константиновна?

— Да, все в порядке, спасибо, — вежливо, но довольно холодно ответила управляющая галереей. Она не хотела, чтобы расспросы продолжались.

Вот с кем бы сейчас с удовольствием пообщалась Ева, так это с подругой, с Мишель.

Та долго не отвечала на вызов, но в конце концов с динамике зазвучал ее голос:

— Ева, ты же прекрасно знаешь, что я сплю в это время! — раздраженно произнесла подруга. — И звонишь, звонишь, звонишь! У тебя вообще совесть есть, а?

— Уже почти двенадцать. Я хотела встретиться в обед. Подъезжай к половине первого в галерею, сходим в кафе.

— Смеешься? Я даже накраситься не успею.

— А ты не красься. Надень что-нибудь и приезжай. Мне очень надо, Мишечка!

— Ой, нет, я записана на маникюр.

— Жаль. Хотела с тобой пообщаться, — грустно сказала Ева.

— Да? Вроде мы в воскресенье все обсудили, — быстро проговорила Мишель. В ее голосе почему-то слышалось напряжение. — Знаешь, у меня сегодня страшенный цейтнот… Маникюр, салон, бассейн. Давай потом, ладно? Ну, пока, чмоки-чмоки, побегу собираться. Вообще, хорошо, что ты меня разбудила, а то бы я опоздала. Спасибо, дорогая!

— Пожалуйста. Пока, — вздохнула Ева.

*****

В результате в кафе она встретилась не с подружкой, а с юристом. Вадим Андреевич сам заехал в галерею и предложил пообедать вместе. Еве было приятно с ним увидеться. Он знал ее с детства и поддержал в самый трудный период жизни — после смерти отца. Правда, в последнюю их встречу Вадим Андреевич ее сильно разочаровал, даже шокировал…

Кафе было светлым и уютным. Сквозь кремовые римские шторы просвечивало солнце. Столы были украшены вазами с оранжевыми цветами, а диваны — фиолетовыми подушками.

— Тут найдется что-то для вас? — спросила Ева, рассматривая меню. — Как ваш гастрит?

— Не будем о грустном, — улыбнулся Вадим Андреевич. — Лучше скажи, что там у тебя со Шведовым. На чем вы остановились?

— Пока без изменений…

Ева смутилась и опустила голову. Она подумала о том, что должна была дотянуть до начала осени, но выдержала всего двое суток рабства. На этом ее терпение лопнуло. На душе было гадко. Но, безусловно, она не собиралась посвящать юриста в детали своих финансово-эротических отношений с Максом.

Официантка принесла заказ и поставила перед Евой большую тарелку с салатом «Цезарь». Вадим Андреевич вооружился ложкой и приступил к сырному супу.

— Я тут прикинул… Смогу выделить тебе один миллион, — сказал он после небольшой паузы. — Понимаю, что это только часть. Но хоть что-то.

Ева удивленно подняла глаза на мужчину.

— Вадим Андреевич…

— В долг, Ева, в долг. Ты не думай, что это жест безумного благородства. Но, конечно, деньги дам тебе без процентов и на неопределенное время.