Опасное пари
Шрифт:
Лорд Барроу тоже улыбнулся Элли, но затем заметил лежащую на столе серебряную табакерку, блестевшую в свете свечей, и мгновенно напрягся.
— Джефф, ты видел? — прошептал он.
Равенворт положил руку на рукав друга и предостерегающе покачал головой.
Элли глубоко вздохнула, с сожалением оторвалась от стоящей возле камина компании и сосредоточилась на игре. Казалось, все складывалось как нельзя лучше: Элли быстро объявила «пике» и с торжеством посмотрела на Крессинга. Но она не учла одного обстоятельства — благодаря неосторожному замечанию леди Вудкотт барон знал ее сильную
Так или иначе, партию она проиграла, и это была катастрофа. Элли понимала, что кончилась не только игра — кончилась ее жизнь.
Не видя ничего вокруг, она медленно поднялась из-за стола. Лорд Крессинг тут же подошел к ней и прошептал, опережая возгласы сочувствия, которые неслись со всех сторон:
— Я считаю, что нам нужно уехать пораньше, чтобы никого не встревожить. Скажем, в шесть.
Элли безучастно кивнула в ответ:
— Полагаю, что мне лучше всего будет нанять кеб, лорд Крессинг.
Барон бросил косой взгляд на Равенворта, затем поднес к губам руку Элли и поцеловал, не обращая внимания на то, что она пытается отдернуть руку.
— Обещаю, что вам не будет скучно со мной. По крайней мере, ближайшие пару месяцев. Итак, на Мун-стрит, в шесть!
22
Равенсворт смотрел на происходящее за столом и с трудом сдерживал свой гнев. Черт побери, какую же ставку назначила Элли в этой игре? Что она проиграла? В любом случае целовать ручки на глазах будущего мужа — это уж слишком, лорд Крессинг! Впрочем, нужно знать этого мерзавца. Он просто хочет побольнее кольнуть его, Равенворта. Кровь бросилась ему в голову, когда он увидел лицо Крессинга, склонившегося над рукой Элли. Терпение виконта лопнуло. Зрители еще не разошлись, но ему это было уже безразлично. Что ж, пусть все видят и знают!
Подходя к столу, Равенворт заметил, что Крессинг потянулся за табакеркой Эверетта.
— Одну минутку, сэр, — обратился он к барону, и Элли вздрогнула, услышав его голос.
Прежде чем она или Крессинг успели пошевелиться, Равенворт протянул руку и прижал к столу запястье барона. Табакерка выскользнула из его ладони и покатилась по столу, оставляя за собой дорожку мелкой табачной крошки.
Элли вскрикнула от неожиданности. Подняв глаза, она увидела взгляд Равенворта, устремленный на Крессинга, и замерла от страха. Как тихо стало в гостиной и как стремительно обернулись все головы туда, где напротив друг друга застыли лорд Крессинг и Законодатель Мод!
— Где вы взяли эту табакерку, Крессинг? — спросил виконт, и от его негромкого голоса по гостиной пробежал холодок.
Крессинг помолчал, затем опустился в кресло, непринужденно улыбнулся и сказал:
— О, это забавная история. Желаете услышать?
Он откинулся на спинку кресла и поднес к глазам свой лорнет в инкрустированной серебряной оправе. Элли похолодела. Неужели Крессинг сейчас расскажет
Она до боли сжала руки и невольно шагнула к Равенворту — только рядом с ним она чувствовала себя защищенной.
Гостиная успела вновь до отказа заполниться зрителями, привлеченными запахом большого скандала. Негромкий гул голосов плыл над головами любопытных, толпившихся возле карточного стола, — так сплываются акулы на кровь раненого кита.
Леди Вудкотт продвинулась вперед и зашептала Элли:
— С какой стати он прицепился к табакерке Крессинга? Ничего не понимаю!
Вопрос леди Вудкотт долетел до любопытных ушей и все громче стал повторяться в толпе. Общий шум голосов прорезал один — высокий, женский, из дальнего угла:
— Ах, я ничего не вижу! Да подвиньтесь же! Что там происходит? Еще никто никого не ударил?
Крессинг ядовито усмехнулся:
— Смотрите, что вы тут устроили, Равенворт. Целое представление! Нет-нет, я не возражаю, в каком-то смысле мне все это даже нравится…
— Оставьте свои чувства при себе, Крессинг! Отвечайте: откуда у вас моя табакерка?
— Ах да…
Барон обвел лица собравшихся холодным, изучающим взглядом, чувствуя, что кровь бешено закипает в его жилах. Вот и настал наконец его звездный час! Теперь он поставит крест на затянувшейся карьере этого выскочки, Законодателя Мод. Крессинг немного помедлил, растягивая удовольствие, покосился на табачную Дорожку, протянувшуюся по темной поверхности стола, затем широко улыбнулся и заговорил:
— Я купил ее вчера у какой-то цыганки. Пошел побродить по этим странным маленьким магазинчикам — знаете, вероятно: там, к востоку от Нью-Бонд-стрит, их сотни. А какие колоритные фигуры в тех местах можно встретить! Итак, брожу я там, и тут эта цыганка ко мне подходит. Очевидно, поняла, что я для нее могу оказаться выгодным покупателем. Спросила, не желаю ли я взглянуть на одну изящную вещицу, и предложила мне ее показать.
Он взял со стола табакерку, покрутил ее в руках, щелкнул крышечкой. Какой-то коротенький джентльмен в вишневом сюртуке и атласных бриджах в обтяжку презрительно протянул:
— Так весь спор из-за этой жалкой табакерки?
— Помолчи, Джаспер! — одернул его женский голос. — Ты у меня догадлив, как дубовое полено.
В толпе засмеялись, а Крессинг снова подколол Равенворта:
— Видите, как вы их разочаровали.
— Прекратите, Крессинг! Хотел бы я знать, как вы заставите меня поверить вашей сказочке. Какая-то цыганка вам продала мою табакерку? Придумайте что-нибудь поизящнее.
— Не понимаю. Я рассказал вам все, как было. Всю правду.
Элли почувствовала, как напрягся Равенворт, его руки сжались в кулаки.
— Вы лжец! — прорычал виконт.
В толпе громко ахнули — то ли от ужаса, то ли от восторга. Скорее все же от восторга: не каждый день такое увидишь и услышишь!
— Бог мой, — негромко проговорила леди Вудкотт, обращаясь к Равенворту. — У меня такое подозрение, что вы хотите вызвать барона на дуэль.
Лорд Равенворт саркастически посмотрел на леди Вудкотт:
— Я бы с радостью это сделал, но боюсь, наш храбрый барон не примет вызова.
Крессинг засмеялся и сказал, обернувшись к леди Вудкотт: