Опасное предприятие
Шрифт:
— Что же случилось? Почему ваша экспедиция погибла? Прошло уже много времени, но эта катастрофа до сих пор будоражит умы, и не проходит недели, чтобы какая-нибудь плобитаунская газетенка не поднимала этой истории. Но самое главное, что после гибели «Генерала Флекноу» район Хвоста Дракона был объявлен зоной повышенной опасности и до сих пор остался неисследованным. Вот почему нам так нужны эти навигационные карты, — сказал Скайт Уорнер.
— Зачем же вы взялись за это дело, джентльмены, и согласились на этот полет, когда и вы сами, и ваш заказчик знали, в какую задницу вам придется лететь? — спросил Отшельник, продолжая зашивать рану.
— Наш заказчик заплатил очень приличные деньги за нашу работу. А, кроме того, мы с другом любим нестандартные путешествия, не укладывающиеся
— Не могу точно сказать. Об этом вам лучше всё го рассказал бы бортовой инженер звездолета. Но он вряд ли сможет что-нибудь поведать об этом. В лучшем случае его обледенелые останки покоятся на каком-нибудь безжизненном астероиде. Наш звездолет был на редкость надежной и совершенной машиной. Он сошел со стапелей промышленной планеты Брукс, где был переделан из трофейного имперского крейсера в мирное научное судно. Когда произошла катастрофа, мы летели уже в обратном направлении. Наша экспедиция была очень удачной и подходила к концу. И вот, почти уже на выходе из созвездия Хвост Дракона, в главном ядерном генераторе левого двигателя произошел какой-то сбой, а последовавший за этим взрыв в считанные мгновения разметал в безвоздушном пространстве искореженные обломки «Генерала Флекноу», успевшего за эти годы стать родным домом для всего экипажа. Мне снова повезло. За несколько минут до катастрофы, когда бортовые компьютеры дали сигнал экстремальной опасности, я находился у спасательной капсулы. Команда, находившаяся на борту, уже не могла спастись: и люди, и звездолет были обречены. Поэтому я взял с собой наш бортовой журнал и карты, составленные за время полета, чтобы кропотливый труд моих товарищей не пропал даром и дело их жизней не погибло вместе с ними. Потом я задраил за собой люки и отдал себя на милость безграничного космоса в надежде, что меня подберет корабль, пролетающий мимо, либо мне удастся добраться до какой-нибудь космической станции.
— Почему же вы похоронили себя в этом захолустье? — спросил Скайт.
Отшельник уже закончил накладывать швы и теперь плотно перебинтовывал рану Делу Бакстеру.
— На погибшем звездолете остались все мои друзья. Но и эту потерю я бы пережил. В огненном взрыве погибла моя единственная любовь, женщина, которую я любил больше всего на свете… Она ждала ребенка… Нашего ребенка… Когда все это произошло. Я знал, что никогда не смогу смириться с этой потерей и полюбить вновь. И я ушел от людей и цивилизации. Может, потому, что я так люблю уединение, меня и прозвали Отшельником. Я поселился здесь и стал заниматься врачеванием. Со временем я неплохо преуспел в этом деле и приобрел популярность у местного, населения. Моим покровителем является сам лорд Эф. А этот сеньор имеет большое влияние на политическую жизнь планеты. Теперь планета Лектор стала моим вторым домом. Время лечит раны, джентльмены.
Отшельник замолчал. Его изборожденное глубокими морщинами лицо было обращено в сторону заходящего солнца, а седые пряди волос колыхались от легкого дуновения вечернего ветерка.
Скайт Уорнер пошарил рукой под своим сиденьем и извлек оттуда бутылку виски «Черный Саймон». Отвинтив серебристую крышку, он сделал глоток и протянул бутылку Делу Бакстеру:
— Подкрепись, друг. Это поможет тебе восстановить утраченные силы.
Хорошо наложенная повязка и выпивка сделали свое дело. Рана Дела перестала кровоточить. А сам он заметно приободрился, и на его бледном лице стали проступать краски жизни.
— Разрешите теперь вам задать один вопрос. — Отшельник повернулся к Скайту и уставился в его лицо своим немигающим взглядом. — Как вам удалось меня найти?
— О, это было совсем не трудно. Нам в этом деле сильно помог наш с делом общий друг Моррис Грук. Этот человек владеет частным сыскным агентством в Плобитауне, и его агентурная сеть охватывает всю галактику.
— Благодарю вас за исчерпывающую информацию. — Отшельник, закончив перевязку, уселся на заднее сиденье флайера. — Уже вечереет, а вы, наверное хотите оказаться в городе Вээсе до темноты. Если это так,
Флайер плавно взлетел, взметнув клубы песка, и, обогнув скалу, помчался в самое сердце пустыни — к пристанищу Отшельника.
Местность вокруг поражала своей однообразностью. Песчаные барханы, одинокие огромные валуны, похожие на спины фантастических черных животных, зарывшихся в песок, да чахлые ветви кустарника — вот все, что могли видеть путешественники во время этого короткого полета.
Флайер миновал старинную дорогу, выложенную из потрескавшихся каменных плит. Эта дорога, словно стрела, рассекала пустыню на две части и служила в далекие времена для передвижения торговых караванов. На горизонте показалось серое приземистое строение.
— Ну вот мы почти и дома! — радостно воскликнул Отшельник, пристально всматриваясь в лобовое стекло со своего заднего сиденья.
«Лачуга» Отшельника представляла собой массивное железобетонное сооружение, похожее на бункер, облицованный плитами известняка, розовевшими в красных лучах заходящего солнца. Сверху это сооружение имело вид приземистого прямоугольника, врытого со всех сторон в обступающие его пески. С северной стороны, метрах в десяти от стены, отбрасывая яркие солнечные блики от зеркальной поверхности, находилось небольшое искусственное озерцо, окруженное кустами с пожухлой от жары листвой. А в некотором отдалении возвышался жертвенный алтарь, к подножию которого вела широкая длинная лестница с низкими ступенями, берущая свое начало на крыше здания.
Длинные продолговатые тени, отбрасываемые высокими каменными колоннами, окружавшими алтарь, причудливыми зигзагообразными узорами ложились на пески, со всех сторон окружавшие этот одинокий, затерянный в пустыне оазис.
Скайт Уорнер посадил флайер прямо на крышу здания, чья поверхность была расчерчена взлетно-посадочными знаками. Открылись люки, и усталые путники почувствовали наконец под ногами твердь.
— Вот и мое скромное жилище, — сказал Отшельник, обводя руками окрестности.
Дел Бакстер и Скайт Уорнер оглянулись. Вокруг них, насколько мог охватить глаз, простирались, подобно океану, безбрежные пески, а в центре плоской крыши стояла кубическая надстройка с параболической антенной, на которой Дел Бакстер сумел различить полустершийся фирменный знак одной известной плобитаунской телекомпании.
— Хотя моя обитель и скромна, — продолжал Отшельник, проследив за взглядом Дела, — я постарался обставить ее с наибольшим комфортом. И сам стараюсь следить за теми событиями, которые происходят в галактике.
Раздалось слабое жужжание, и металлическая дверь надстройки плавно разошлась в разные стороны, открыв скрывавшуюся за нею небольшую кабину лифта. Из нее, поигрывая в такт шагам горами накачанных мышц, вышли пятеро мужчин, одетых только в набедренные повязки и сандалии на босу ногу. Кроме этих вещей, из одежды у них ничего больше не было. Только узкие кожаные пояса с маленькими ножнами, из которых торчали костяные рукояти кривых кинжалов. Бронзовые загорелые тела, натертые специальными благовониями, блестели в лучах заката, и создавалось впечатление, что кожа, обтягивающая бугры выступавших мускулов, вот-вот лопнет, не выдержав мощи этих двухметровых гигантов. Несмотря на массивность, их походка была легкой и упругой, как у пантер. А этим натренированным мышцам, рельеф которых так выгодно подчеркивало своими тенями вечернее заходящее солнце, позавидовал бы любой атлет.
Увидев флайер и незнакомых людей, гиганты мгновенно извлекли из ножен свои кривые кинжалы, чьи тонкие остро отточенные, как бритвы, лезвия зловеще блеснули в затухавших солнечных лучах. Но, увидев своего хозяина, стражники сменили выражение ярости и готовности к безжалостной кровавой схватке на крайнюю почтительность. Они упали на колени перед своим господином, издав при этом какой-то протяжный гортанный звук.
— Моя гвардия, — с гордостью в голосе сказал Отшельник и направился к лифту мимо наголо обритых, склоненных перед ним голов. — А вы бы поглядели, какими они были доходягами, когда я купил их на плутониевых рудниках у лорда Эфа. Кожа да кости. Едва на ногах держались.