Опасность сближает
Шрифт:
Мрачнеет ощутимо.
— Уверена? — спрашивает с нажимом.
Почти даже с вызовом. Как будто не просто вопрос .
Вот только нет, я не буду думать, что за этим стоит. Какая мне разница, что случится, когда Давид наконец поверит в бесполезность своих стремлений? Главное чтобы сделал это.
— Конечно. На сто процентов.
Давид странно ухмыляется, но ничего не отвечает. Вместо этого разворачивается и уходит наконец. Правда, при этом у меня сердце чуть ли не кульбит делает, но игнорирую это.
Нет, я не привыкла
У меня были поцелуи, но не более того. С Давидом самые приятные — ладно, признаю. И общаться мне с ним приятно. Пожалуй, даже будет его не хватать. Но он сам всё усложняет тем, что хочет куда большего — того, что я не могу дать.
Нет, я не собираюсь всю жизнь быть отшельницей, но чем глубже связь, тем сильнее тяга, даже зависимость. А я привыкла всё контролировать. С Давидом точно не получится.
Потому позже, когда я захочу отношений, найду для себя безобидный вариант, а пока… Пока просто пора пойти домой и забыть об этом дне. Всё позади. И суд, и наши непонятные взаимоотношения с Давидом. И закончилось всё победой, разве не так?
Какого-то чёрта совсем медленно иду вниз. Отвлекаюсь буквально на каждую вывеску. Тут в рамочках разные законы висят. Читаю их зачем-то.
А сердце никак не успокаивается. Ещё и оглядываюсь периодически. Причём не просто так — взглядом ищу Давида. Чуть ли не надеюсь, что он всё-таки пойдёт за мной. Сама не представляю, зачем. И даже если сделает это, что дальше?..
Да что происходит вообще? С каких это пор я сплошное противоречие самой себе? Поставила точку, так если превращать её во что-то другое, то в восклицательный знак. А не в долбанное многоточие.
За мешаниной мыслей и чувств не сразу замечаю, как оказываюсь возле гардероба. Зависаю там, уже получив свою куртку. Одеваюсь чертовски медленно. В голове снова и снова прокручивается, как Давид разворачивается и уходит. И его слова о любви тоже вспоминаются. Как и мои ответы.
Раздрай только усиливается. Снова ощущение ошибки. Даже тоска. Оно и понятно — скорее всего, теперь Давид снова станет для меня чужим, в лучшем случае только препираться будем или поддевать друг друга, как раньше, до «спасения» в переулке. В худшем… Думаю, на меня больше даже не посмотрит.
И я знаю, что мне будет не хватать нашего общения. Но ведь справлюсь? Всё равно рано или поздно к этому бы пришли.
Вздрагиваю, услышав знакомый голос. Давид подходит к гардеробной, и не один. С ним та самая девчонка, которая давала показания по поводу изнасилования. Сейчас она совсем не кажется затравленной и отрешённой, как когда я увидела её в первый раз. Наоборот, смеётся чему-то, что некоторое время назад сказал ей Давид. А потом ловит мой взгляд.
Ещё раз вздрагиваю, нервно сглотнув. Почему-то
— Мы идём отмечать, — не замечая моего состояния, беспечно обращается девчонка, чьего имени я даже не помню. — Ты с нами?
Давид странно усмехается при её вопросе, и меня обдаёт холодом.
— Нет, я домой, — выдавливаю гулко.
Меня никто не убеждает и уже даже не обращает внимания. Давид и та девчонка снова переговариваются между собой, причём так непринуждённо, что чуть ли не привычно. На меня больше не смотрят. И одеваются довольно быстро.
В какой-то момент девчонка путается с застёжкой, а Давид ей помогает. Касается, волосы убирает, и я вижу, с каким выражением она смотрит на него. Как минимум с интересом. Даже больше… С очень характерным смущением.
Неожиданно пронзает ощущением, что я вот-вот упущу Давида. Он и без того слишком популярен у нас в группе, да и сам по себе очень обаятельный. Трудно это отрицать. И тот факт, что я всё это время не видела его в компании какой-либо девушки значит лишь то, что был слишком нацелен на меня. Но теперь как будто нет…
А это значит, что в любой момент может завести отношения или типа того. Наверняка даже в ближайшее время. Слишком уж долго ждал, пока я созрею — а в ответ получил чуть ли не презрение.
В животе скручивает болезненным спазмом. Отворачиваюсь от них двоих, закрывая глаза. Глубокие вдох-выдох… Чёрта с два получается успокоиться.
А ведь стоило всего-то попробовать шагнуть вперёд в его сторону, отбросив страхи. Глупо бояться смотреть правде в глаза. Мне было слишком хорошо с Давидом. Приятно волнительно. Тепло. Местами горячо…
Не просто ведь так. Я всегда подсознательно понимала, что это значит. Так же ясно, как сознаю сейчас — если ничего с этим не сделаю, потеряю не только его, но и себя. Буду просто бесцельно плыть по течению, толком ни за что не цепляясь.
Разве этого я добивалась?
Глава 21
Давид
Думал отвлечься от очередной непробиваемой преграды, которая на этот раз будто нехило так по роже долбанула. Отметить с ребятами… Чёрта с два получилось. Изначально план так себе был. Особенно остро это стало ясно, когда, застав Крючкову в гардеробной, как идиот ждал ответа, с нами ли она.
Что ж, отвлечься не получилось, свалил домой рано. Но в целом ведь хватит. Терпеливым, значит, надо быть? Ага, я бы рад, если бы это хоть какой-то прогресс давало, а не отбрасывало снова назад и назад, превращая меня в терпилу. Такое ощущение, что на поводке Вика меня держит. На других не смотрю, на ней клинит, преданный долбанный пёс. Отшвырнут — опять прибегу и буду просить хоть какой-то добавки?
Да ну нафиг. Вообще сам себя не узнаю с таким поведением. И если я не окончательно безнадёжен, то должен уже отпустить. Сегодня была точка невозврата. Отказ, за которым добиваться чего-то дальше бессмысленно. Вызовешь либо жалость, либо презрение.