Опасность в бриллиантах

Хантер Мэдлин

Почему-то эти слова привлекли его внимание, может быть, тоном сказанного или тем, как она скованно присела при этом в неглубоком реверансе.

Внезапно Дафна обнаружила, что на нее смотрит сам дьявол и его забавляет то, что он видит.

— Вы что, ревнуете, миссис Джойс, или скандализованы? Я не могу понять, какая из эмоций вызвала этот румянец на щеках.

Ревнует!

— Ни то ни другое. Если я и покраснела, то лишь потому, что изо всех сил пытаюсь удержаться от заслуженного вами упрека.

— Держитесь и призовите на помощь все свои силы. Собственно, позвольте мне помочь вам справиться с этим порывом.

Он

привлек Дафну к себе так быстро, что она ахнула. Внезапно его рука легла ей на затылок, а губы прижались к губам.

Сначала она не смогла отреагировать, потому что вдруг растеряла все свое самообладание. И во время этого короткого затишья — Дафна не сомневалась, что оно было совсем коротким, — когда Каслфорд застиг ее врасплох, поцелуй перерос во что-то другое, перестав быть шуткой. Сначала нежный, потом грешный, поцелуй становился все более властным, словно, пока в ней зарождалось наслаждение, в Каслфорде зарождалось понимание.

Настроение быстро менялось. Он дал выход своей чувственной власти, и Дафна ощутила ее, как осязаемый ветер. Каслфорд обнял ее, она положила руку ему на грудь — ну конечно, чтобы остановить! Ощущение обнаженного тела под утренним синим халатом пронзило ее насквозь, вырвав из потрясения.

В ужасе от самой себя, Дафна вырвалась, отпрыгнула подальше и гневно посмотрела на герцога.

— Возвращайтесь, — позвал он ее негромким, успокаивающим, манящим голосом. Взгляд его, насмешливый и понимающий, требовал, чтобы она не отводила глаз. — Вы знаете, что хотите этого.

Дафна уставилась на него, потрясенная этим возмутительным самомнением.

— Безусловно, нет!

Его взгляд помрачнел.

— Возможно, это правда. Наверное, вы и в самом деле пока этого не знаете.

Он подошел к столу и налил себе кофе.

— Но зато какая вдохновляющая идея, — произнес Каслфорд, подняв чашку. — Думаю, теперь всякий раз, как вы начнете упрекать меня или я замечу у вас в глазах это выражение, за которым непременно следует упрек, я начну вас страстно целовать. На мой взгляд, лучшая часть сделки достанется вам, но все же и я получу какую-то компенсацию.

И бесстыдно довольный собой, он позвал слугу, чтобы проводить Дафну к выходу.

К тому времени, как лакей открыл дверь, Дафна уже стояла на пороге.

Глава 8

Каслфорд ехал верхом по Лондону, направляясь на восток, и размышлял о Дафне Джойс. В последние дни она слишком часто занимала его мысли, но это, разумеется, закончится сразу же, как только он ее соблазнит.

Но пока он гадал, что она в действительности о нем думает. Когда она удивилась, услышав, что он пишет книгу, Каслфорд предположил, что она считает его не особенно умным. С людьми иногда такое случалось, а виноват во всем его добродушный характер. Мир считает надувшихся, хмурых парней умными, а веселых и всем довольных — дурачками. Поскольку хмурился он только по вторникам, его часто недооценивали. Совершившие такую ошибку сами попадали в невыгодное положение, так что обычно Каслфорд из-за этого не волновался.

Кроме того, она считает его пьяницей и высказалась по этому поводу вполне определенно. Нет никакого смысла разубеждать ее.

И еще, конечно, существует его репутация по отношению к женщинам. Она об

этом тоже наслышана, как и весь мир наслышан. И если Хоксуэлл и Саммерхейз опрометчиво рассказывали своим женам о его шлюхах, Дафна Джойс наверняка знает, что он потакает себе в этом не только с исследовательскими целями.

Впрочем, в последнее время он себе не потакает, раздраженно подумал Каслфорд. Он никогда этого не делал, если его взгляд останавливался на какой-то определенной женщине. Герцог давным-давно понял, что если он начинает испытывать вожделение к какой-то одной женщине, остальные перестают доставлять ему удовольствие. Облегчение, конечно, он все равно получает, но безрадостное, вроде как выпустить дурные газы.

К несчастью, воздержание только усиливает вожделение. Это превращалось в адский заколдованный круг, поэтому он старался не увлекаться никем.

Размышления о текущем положении дел с сексом приводили его в уныние, поэтому Каслфорд вернулся к мыслям о Дафне. Вероятно, она думает, что дуэли тоже говорят не в его пользу. Женщинам никогда не нравились дуэли. Значит, это еще одно ее возможное возражение по поводу его характера.

К тому времени, как он спрыгнул с коня перед старыми, соединенными между собой строениями, где располагалось военное министерство, список подобных возражений сделался чересчур длинным. Настолько длинным, что Каслфорд удивился, с чего он вдруг так поглупел, что начал вообще об этом думать.

Возможно, причина в его сегодняшней трезвости, частично связанной с предстоящим ему делом. Каслфорд понадеялся, что следующий час отвлечет его от списка причин, по которым несравненная, нехолодная миссис Джойс может им не восхищаться.

Он вошел в центральное здание и направился к лестнице, здороваясь по пути с ошеломленными и настороженными консультантами и клерками. Двое из них, поклонившись, сразу ринулись куда-то, возможно, сообщить своему начальству, что некий герцог снова решил почтить их учреждение своим присутствием.

Каслфорд пошел не вверх по лестнице к этому начальству, а вниз, и нашел в недрах здания нужное ему помещение. Свет из высоких окон не давал этому помещению окончательно превратиться в подвал. Золотые лучи наискосок прорезали тяжелые тени, освещая двух сидящих за столами мужчин и превращая их в персонажей с картин Караваджо. Доброжелательная улыбка более старшего исчезла, едва посетитель вошел в полосу света. Чиновник встал, поклонился и нервно поправил очки на носу.

— Ваша светлость. Какая честь. Прошло уже немало времени от прошлого визита. Однако, если вы снова попросите документы, я вынужден вам сообщить, что после вашего последнего посещения министр строго-настрого приказал нам сначала спрашивать его разрешения. Он сказал, что сам объяснит все вам, сэр, и…

— У меня имеются все необходимые разрешения, мистер Триллинг.

Клерк мистера Триллинга наблюдал за обоими расширившимися глазами. Что-то в выражении его лица зацепило Каслфорда, вызывая смутные воспоминания, но он не мог понять какие.

Триллинг суетился и нервничал. Каслфорд смерил его взглядом, обычно вынуждавшим правительственных чиновников трусливо повиноваться. К сожалению, в этот раз не получилось.

— Думаю, мне следует поговорить с министром, сэр. Прост убедиться, что никаких недоразумений не возникнет, — произнес Триллинг. — Надеюсь, вы не будете против, ваша светлость.