Опасности курения в постели
Шрифт:
В том январе мы ездили туда каждую субботу, жара стояла нещадная, а вода была такая холодная, словно погружаешься в чудо. Мы даже забыли о Диего и Сильвии. Они тоже подзабыли друг друга, наслаждаясь прохладой и таинственностью. Старались не шуметь, чтоб не привлечь незримого хозяина. Но мы так никого и не заметили, хотя иногда встречали людей на автобусной остановке на обратном пути. Они, должно быть, догадывались по нашим мокрым волосам, по запаху камня и соли от нашей кожи, что возвращаемся из карьера. Однажды водитель автобуса удивил нас, предупредив: с полудикими бродячими собаками надо быть поосторожнее. У нас выскочили мурашки на коже, но в следующие выходные мы были там все так же одиноки, не слышалось даже лая вдалеке.
Заметили, что Диего начал с интересом поглядывать на наши золотистые
Диего хорошел с каждым днем. Когда он впервые снял футболку, нас восхитили его широкий торс, сильные покатые плечи и песочный цвет кожи чуть выше пояса брюк. Ну просто красавец. Он научил нас мастерить мундштук из спичечного коробка, чтобы было приятнее курить косяк, следил, чтобы мы, одурев от наркотика, не полезли в воду и не утонули. Записал для нас диски музыкальных групп, которые, по его мнению, необходимо знать, а потом проэкзаменовал нас. Диего был очарователен, он не скрывал восторга, заметив, что нам очень понравилась какая-нибудь из его любимых песен. Мы увлеченно слушали их и искали скрытое послание: не хотел ли он нам что-то сказать? На всякий случай даже переводили песни с английского с помощью словаря. Зачитывали тексты друг другу по телефону и обсуждали. Ну и путаница возникала из десятков мнений и посланий!
Все это мигом прекратилось; было ощущение, будто холодным лезвием ножа провели по позвоночнику, когда мы узнали, что Сильвия и Диего обручились. Когда! Как это! Конечно, они уже взрослые и не должны рано возвращаться домой; к тому же у Сильвии есть квартира. Глупо примерять к ним идиотские ограничения, действовавшие для нас. Хотя мы довольно часто сбегали из дома, предки контролировали нас с помощью расписаний и мобильных телефонов. Родители перезнакомились и возили нас на машинах по разным местам – на боулинг, в дома подружек, к себе домой, в клубы.
Вскоре мы узнали и подробности, которые нас не слишком впечатлили. Оказывается, Сильвия и Диего уже какое-то время уединялись по вечерам, а иногда он забирал ее из министерства, чтобы выпить и переспать в его квартире. Потом они наверняка покуривали в постели косяк из того самого растения Сильвии. Некоторые из нас и в семнадцать лет еще не трахались, о ужас; минет – другое дело, это мы уже умели хорошо, но совокуплялись только некоторые, не все. Диего вызвал у нас ужасную ненависть. Мы хотели владеть им, но не для того, чтобы он стал нашим женихом, а просто чтобы переспать, чтобы он научил нас этому, как обучил рок-н-роллу, приготовлению напитков и плаванию баттерфляем.
Самой одержимой была Наталия, все еще девственница. Она призналась, что берегла себя ради чего-то стоящего, а Диего был именно таким. Когда Наталии взбредало что-то в голову, очень трудно было отступить. Однажды, когда ей на неделю запретили играть в боулинг за плохие школьные отметки, она приняла двадцать маминых таблеток. Потом боулинг разрешили, но направили к психологу. Вместо оплаты сеансов Наталия тратила деньги по своему усмотрению. С Диего она хотела чего-то особенного, не стремилась броситься ему на шею. Желала, чтобы он сам ее захотел, полюбил, свел с ума. Но на вечеринках, когда она подходила к нему поболтать, Диего лишь косо улыбался и продолжал разговор с любой из нас. Не отвечал на ее телефонные звонки, а если и отвечал, то вяло, и всегда обрывал беседу. В карьере он не разглядывал ее тело, длинные, сильные ноги и крепкий
Однажды, когда мы собирались на урок физкультуры, Наталия призналась нам, что капнула своей менструальной крови в кофе Диего – в квартире Сильвии, где же еще! Они там были втроем, и, улучив момент, когда Диего и Сильвия вышли на кухню, Наталия моментально подлила в чашку то, что смогла собрать в крохотный флакончик от духов. Преодолевая отвращение, ей удалось выжать кровь, выкручивая мокрую вату, хотя обычно она пользовалась прокладками или тампонами. Кровь была немного разбавлена водой, но она решила все-таки добавить ее в кофе. Этот метод был позаимствован из книги по парапсихологии: там говорилось, что он негигиеничен, но беспроигрышен для привязки любимого.
Увы, это не сработало. Через неделю после того кофепития сама Сильвия объявила, что они с Диего встречаются и теперь официально помолвлены. В следующий раз мы увидели их страстно целующимися. В те выходные поехали все вместе на карьер, и мы ничего не могли понять, ну просто ничего. Красное бикини с рисунками сердечек; плоский животик с пирсингом в пупке; шикарная стрижка с прядью на лице, ноги без единого волоска, подмышки гладкие, как мрамор. А он предпочел ее? Почему? Почему он спал с ней? Мы ведь тоже не прочь, и хотим только этого! Или, может, до него не доходило, когда мы усаживались ему на колени, изо всех сил прижимаясь задом и пытаясь нащупать его член будто случайно. Или когда посмеивались ему в лицо, показывая язык. Достаточно было навалиться на него сверху, и дело с концом? Страдали мы все, это было навязчивой идеей не только для Наталии: мы хотели, чтобы Диего предпочел нас. Побыть с ним еще мокрыми от холодной воды карьера, сменяя друг дружку; с ним, лежащим на крошечном пляже, в ожидании стрельбы хозяина, чтобы потом полуголыми помчаться к дороге под градом пуль.
Но нет. Мы сидели там во всей своей красе, а он целовал Сильвию, с ее плоской попкой, к тому же старенькую. Солнце палило, и у плоскозадой Сильвии катастрофически облезала кожа на носу, она ведь пользовалась дешевым кремом. А вот мы считали себя безупречными. В один прекрасный момент показалось, что Диего заметил нас, взглянул иначе, как бы уразумев, что он с некрасивой чернявкой. И обронил: «А почему бы нам не сплавать к Богородице?» Наталия побледнела, она не умела плавать. А мы умели, но не отваживались пересечь карьер, такой глубокий и широкий, что, если начнешь тонуть, некому будет спасти – кругом сплошная глушь. Диего догадался и сказал: «Мы с Сильвией вплавь, а вы прогуляйтесь-ка по бережку, и там встретимся. Хочется рассмотреть алтарь поближе, ясно?»
Мы, конечно, не стали перечить, хотя и встревожились из-за того, как ласково он произнес имя Сильвии. Значит, он вовсе не по-другому смотрел на нас, а мы-то в нетерпении этого дожидались и даже почти свихнулись. Отправились в путь. Обойти карьер оказалось непросто; он кажется намного меньше, когда смотришь с пляжа, а на самом деле – огромный. Наверное, квартала три в длину. Диего и Сильвия намного опередили нас, и мы видели время от времени, как маячат их темные головы, позолоченные лучами солнца, такие сияющие, а также их руки, вздымающие бороздки воды. В какой-то момент им пришлось остановиться, мы это видели с берега. А мы – в солнечном пекле, липкие от пота и пыли, с головной болью от жары, ослепленные безжалостным светом, брели, словно взбираясь в гору. Мы заметили, как они остановились и беседуют; Сильвия смеется, запрокидывая голову и продолжая двигать руками, чтобы оставаться на плаву. Дистанция слишком длинная, пловцы-любители не преодолеют ее разом. Однако у Наталии возникла мысль, что они останавливаются не от усталости, а, видимо, что-то замышляют. «Эта кобыла задумала что-то», – заявила она, продолжая путь к Богородице, еле-еле различимой внутри грота.