Опасности прекрасный лик
Шрифт:
— Я не могу больше этого выносить, — наконец простонал Дом.
— Чего? — обиженно спросила Ларк.
— Тебя. Ты сводишь меня с ума.
Он поцеловал ей подбородок, слизнув с него стекающие капли папайи.
— Пойдем в номер.
— Отнеси меня, — приказала Ларк.
Пошатываясь, Дом отнес Ларк в номер и опустил на мягкую кровать, которая податливо прогнулась под ее тяжестью.
— Надеюсь, у меня не сдвинулись позвонки, — сказал Дом, падая на нее сверху.
Ларк рассмеялась, проводя длинным пальцем по мускулам на его обнаженной руке.
—
Халаты полетели в сторону. Они лежали, тесно прижавшись и заглядывая глубоко в глаза друг другу.
— Все хорошо, — наконец прошептала Ларк, как бы прочитав его мысли. — Мне на самом деле сейчас хорошо, Дом.
Он взял ее нежно, ощущая удовольствие, которое испытывала Ларк, как свое собственное.
— Моя Ларк… вся моя. — Он покусывал сбоку ее шею и ухо. — Такая прекрасная… такая сексуальная… моя…
Ларк закрыла глаза и пролепетала его имя.
— Открой глаза, — приказал Дом.
Она подчинилась.
— Зачем?
На лице его было написано выражение полнейшего обожания.
— Я хочу видеть тебя. У тебя такие прекрасные глаза. Такие выразительные.
Он стал ласкать ее еще нежнее, а затем с такой силой, от которой Ларк задохнулась.
— Не закрывай глаза, — рассмеялся Дом.
— О Дом!
Он медленно лег на Ларк, отводя волосы, рассыпавшиеся по ее лицу. Все происходило так, будто между ними нет никаких барьеров. Они слились воедино — в одно тело, в одну душу. Ларк обхватила его ногами. Они по-прежнему смотрели друг на друга, пот выступил бусинками у них на лбу и над верхней губой, а глаза приобретали все более отрешенное выражение.
Ларк кончила первой, однако глаз она не закрыла. Дом кончил сразу же за ней и обессиленно рухнул на нее.
Он почти тут же стал слезать с нее, но Ларк удержала его.
— Не двигайся, — попросила она.
— Я слишком тяжелый.
— Нет, ты не тяжелый.
— Правда?
— Правда.
Следующим утром они вылетели в Манаус, где работала съемочная группа Джонни. Дорога заняла почти пять часов: огромные размеры Бразилии поразили Ларк. Они летели над густым покровом джунглей, затем достигли районов, вырубленных лесорубами и фермерами. Ларк слышала о катастрофическом уничтожении тропических лесов, но только увидев все своими глазами, поняла масштабность трагедии. Лес выкорчевали отвратительными пятнами, оставляя на его месте обезображенные грязные пустоты.
— Дай Бог, чтобы у Джонни хватило сил передать, как это жутко, — с чувством сказала Ларк.
— В этом-то вся и беда с Джонни, — согласился Дом. — Трудно не поддержать его, даже когда он разоряет компанию.
Внизу несла свои мутные воды широкая Амазонка.
— Не хотелось бы мне упасть туда, — заметила Ларк, восхищаясь рекою. — Она, наверное, кишит пираньями?
— Это не самое худшее, — ответил Дом, однако отказался рассказать ей, что может быть хуже, чем быть съеденным живьем в одно мгновенье.
Манаус был построен в стиле старинного европейского города, с собственным оперным театром, существующим с прошлого столетия.
— Представить
Их отель находился в стороне от главной площади и по роскоши уступал «Копакабана Пэлас», но, слава Богу, там был кондиционер.
После обеда они взяли напрокат джип. Джонни снимал фильм в джунглях, под густым покровом сплетенных ветвей. Сквозь плотную зелень не проникало ни малейшего солнечного света, не было видно даже кусочка неба. Одна лишь бесконечная растительность, гул странных насекомых, все остальное — жуткая тишина. Изумрудный свет отбрасывал на все однообразную тень.
Джонни был слишком занят съемками, чтобы обращать внимание на Дома и Ларк. Когда Дом попросил его закончить съемки с таким расчетом, чтобы премьера фильма состоялась в июне, он согласно рассмеялся.
— Монтировать почти что нечего. Мы используем большую часть метража. Фильм наверняка можно будет выпустить к июню. Никаких проблем.
— И сколько ты уже отснял часов?
— Думаю, что порядочно.
— Возвращайся в Лос-Анджелес и помоги Роджеру с монтажом, — настаивал Дом. — Чем скорее фильм выйдет на экраны, тем скорее еще больше людей узнают об уничтожении тропических лесов. Ведь ты же этого хочешь, не так ли?
Джонни посмотрел в изумрудную даль.
— Мне нужно не только это, — признался он. — Я хочу снять великий фильм.
— Он наверняка будет великим, — вмешалась Ларк. — Но ты же знаешь, что монтаж не менее важен, чем сами съемки. Неужели ты хочешь оставить его полностью на усмотрение Роджера?
— Нет!
— Тогда сворачивай съемки, и поехали обратно с нами.
— Летняя премьера картины — это тебе не игрушки, — добавил Дом. — Во время премьеры мы хотим устроить благотворительный сбор. Размер пожертвований — тысяча долларов с носа.
Джонни обещал подумать.
Когда Дом и Ларк возвращались в Манаус, вдыхая солоноватый вечерний воздух, Дом сказал:
— Называют тропическим, или дождевым, лесом, а в некоторых местах кроны деревьев такие плотные, что не пропускают к земле ни капли дождя.
— Я слышала, что иногда сверху вырастает целый слой нового леса. Вот почему тут темно.
— Странное место.
— Но прекрасное. Мне понятна зачарованность Джонни.
Наконец они выбрались из джунглей. Когда подъехали ко входу в отель, Ларк вдруг вся сжалась.
— Боже правый! — воскликнула она.
Дом повернулся в ту сторону, куда был направлен ее взгляд. К ним приближался Джастин Грум.
— Дом! Именно тебя-то мне и нужно! Джонни сказал, что ты можешь прилететь сюда на уик-энд, и я предвкушал снова встретиться с тобой.
— Привет, Джастин.
Дом выключил зажигание и выпрыгнул из джипа.
— Что ты тут делаешь?
— Провожу свой отпуск в Рио. Я слышал, что братья Уитфилд снимают фильм в Манаусе, и решил заскочить сюда повидаться. Разреши предложить вам что-нибудь выпить.