Опасные небеса
Шрифт:
– Все готово, капитан, – и замолчал, ожидая услышать команды.
– Ждем, Лард, пока только ждем. Положение таково, что ни они нас догнать не могут, ни мы от них оторваться. Но будьте наготове: ситуация может измениться в любой момент. Что Родриг?
Родриг Брис с двумя помощниками находились в трюме. На новом «Страннике», в отличие от прежнего, каменные иглы не было необходимости метать с борта – для этого в днище имелось два люка. Мало того, уложенные в ряд иглы, сами, под собственным весом, устремлялись вниз, одна за другой, стоило только в нужный
– На месте, ждет сигнала, – ответил Лард.
И я покосился на колокол: именно его звоном Родриг сигнал и получит. Вообще-то можно было бы освободиться от игл, сбросив их вниз бесцельно, тем самым разгружая корабль – глядишь, такой шаг даст нам ту толику преимущества в скорости, которая и позволит оторваться от погони. Но может и не дать, и тогда мы лишимся одного из тех немногих средств, что могут нас защитить. Я в очередной раз взглянул за корму, чтобы убедиться – альвендийцы нисколько не приблизились. Все-таки этот корабль хоть немного, но быстрее: на погибшем мне то и дело приходилось рисковать, добавляя ход так, что начинало сильно раскачивать с кормы на нос.
– Лард, передай Амбруазу: пусть чем-нибудь покормит людей, вероятно, погоня затянется.
– Над Монтоселом обязательно должны кружить в небе три корабля, – заметил почти не отрывающийся от трубы Брендос. – Мне говорили, что после налета одного из них, – и он мотнул головой в сторону наших преследователей, – патрулирование стало обычным делом.
– И тут появимся мы – отважные охотники на ночных убийц, – невесело усмехнулся я. – После чего скажем: забирайте их, нам с этой мелочью связываться стыдно.
Но в любом случае, до Монтосела еще далеко – он покажется только к завтрашнему полудню.
– Я не слишком верю в совпадения, господин Сорингер, – снова заговорил Брендос. А когда я вопросительно взглянул на него, пояснил: – Почему именно мы? И почему их два? Раньше они парой не летали.
– Захватим кого-нибудь в плен, все и разузнаем, – пошутил занявший по тревоге место за штурвалом Гвенаэль, и все мы улыбнулись: самим бы спастись, какие там пленные.
– Рианель, подходящую пещеру, подобную той, что в прошлый раз нам всем жизнь спасла, не наблюдаете? – все еще улыбаясь, спросил я у Брендоса.
– Два раза подряд так повезти не может, – на миг оторвался от трубы он. Затем добавил: – Похоже, они что-то затеяли: переговариваются между собой.
Вспышки то на одном альвендийце, то на другом, я прекрасно видел и без всякой трубы. Обычное дело, но почему Брендос решил, будто они что-то затевают? Но едва я открыл рот, чтобы поинтересоваться, как он едва ли не насильно вложил мне трубу в руку: взгляните, капитан!
То, что я увидел, меня ошеломило: альвендиец, летевший правее и выше своего спутника, внезапно ускорил ход. Причем ускорился так, что сразу стало понятно – нам от него не оторваться. А я-то считал, что все мы идем на пределе!
– Нам не уйти, – спокойно, даже отрешенно сказал Брендос.
Оба мы отлично представляли, что произойдет дальше: альвендийский корабль догонит
– Нет, мы еще повоюем, – прорычал сквозь зубы я, чувствуя, как внутри начинает бушевать огонь: «Сейчас или никогда».
Альвендиец настигал нас стремительно. Аделард дернул рычаг, стукнула кормовая аркбалиста, и навстречу врагу понеслась стрела. Возможно, стрела даже угодила в цель, но что она даст, единственная?
– Шевелись, парни! – и Лард первым ухватился за ворот, взводя аркбалисту для нового выстрела.
Прошло несколько мгновений, и в желоб легла новая стрела. Аделард взглянул на меня раз, другой, но я как будто его не замечал.
– Капитан, подвернуть бы немного влево.
Аркбалиста установлена на поворотной станине, но догоняющий корабль ушел слишком в сторону, так что стрельба из нее стала невозможна. А вот если мы возьмем чуть левее…
– Сейчас, подвернем, Лард. Сейчас мы так подвернем, что мало никому не покажется, – и, обращаясь уже к штурвальному, добавил: – Гвен, приготовься!
И следом, громко, настолько громко, чтобы слышали уже все:
– Держитесь крепче! Держитесь изо всех сил!
Подскочив к рычагам, управляющим приводом Аднера, я ухватился за оба из них. И за тот, что регулирует скорость, и за другой, снижающий корабль или поднимающий его в небо.
– Гвен, право на борт! – заорал я так громко, что, наверное, мой голос услышали даже на альвендийце. Затем, до боли прикусив губу, потянул рычаги в разные стороны.
– Не-е-е-т!
От страха голос у Аднера сорвался на визг, но было уже поздно. «Небесный странник», заваливаясь на левый борт, скачком набрал скорость, поднимаясь ввысь. Корпус его дрожал крупной дрожью, и еще, казалось, что где-то там, в темноте трюма, жалобно стонут л’хассы. Лицо Брендоса стремительно побледнело, но смотрел он не на меня, а на палубу – туда, где виднелась стройная фигурка Ниалы с открытым от ужаса ртом.
«Ведь я же предлагал тебе, Рианель, оставить ее в Банглу, но ты не согласился. Хотя кто мог знать, что беда настигнет нас так скоро? А теперь либо мы все выживем, либо все погибнем. И узнаем мы это через несколько мгновений».
Тысячу раз я прокручивал в голове этот маневр, искренне надеясь на то, что он никогда мне не пригодится. И вот, в тысячу первый я делал его наяву.
– Все сложится, – шептал я. – Все обязательно сложится. И л’хассы от непомерной нагрузки не рассыплются серой пылью и не треснут, высвобождая заключенную в них силу, разбрасывая то, что останется от нас и от корабля. И корабль не завалится набок так, что ему останется лишь один путь – рухнуть на землю. Нет, он сможет набрать нужную высоту, а альвендиец, наоборот, не успеет уклониться, чтобы уйти от нашей атаки.