Опасный месяц май
Шрифт:
Анваро оставил их одних, решив, что дочери нужно будет побеседовать с матерью. Они разговаривали четыре часа. Потом он все-таки решился войти в палату и увидел, как дочь сидит рядом с матерью, плачет и гладит ее руку.
Когда Андриану увезли на процедуры, Джулия проговорила своему отчиму дрожащим голосом:
– Я давно хотела вам сказать, что очень сожалею о своем поведении во время вашей свадьбы. Вообще о своей глупой детской обиде. Мне тогда казалось, что мама поступает неправильно, выходя замуж за другого человека. Я думала, что она предает память отца. А сейчас понимаю, что мать была очень счастлива
– Что ты говоришь, девочка! – Анваро вздохнул. – Я пожертвовал бы сейчас все на свете, чтобы вернуть те дни. Все, что у меня есть. За твою маму я, не задумываясь, отдал бы свою жизнь. Лишь бы немного продлить ее существование. Но я не знаю, как это сделать.
Она обняла его и разрыдалась.
Через некоторое время стало понятно, что никакие процедуры уже не помогают. Тогда он повез Андриану во Вьесте. Джулия приехала следом. Она поселилась в доме, чтобы ухаживать за больной матерью. Вопреки всем прогнозам, Андриана прожила еще достаточно долго. Через месяц Джулия вернулась в Лион, а он остался рядом с умирающей, которая уходила долгие семь месяцев.
Последние несколько недель она лежала в больнице и уже не приходила в сознание. Врачи считали, что Андриана может умереть в любой день. Но у нее было сильное сердце. Она все еще пыталась бороться.
Андриана смогла поговорить с мужем лишь однажды, перед тем как поехать в больницу.
Она позвала его и сказала, с трудом подбирая слова:
– Я хочу тебя поблагодарить. Ты сделал меня счастливой.
– Это ты… – начал было он, но жена покачала головой и попросила:
– Не перебивай. Я тебе очень благодарна. Ты остался здесь навсегда и сделал меня счастливой. Я хочу это сказать. Спасибо тебе за Джулию. Ты всегда относился к ней как настоящий отец. Понимаешь, она слишком рано потеряла его, и ты сумел возместить ей такую утрату даже вопреки ее желанию. Когда она сама попросила, чтобы ты вел ее к алтарю в соборе, я поняла, что ты убедил девочку в своей любви к ней. Внуки тебя тоже обожают. – Она замолчала, переводя дыхание.
Ей было уже тяжело говорить, а ему – больно смотреть на это дорогое лицо, на глаза, которые на какое-то время стали осмысленными. На ее худые руки, впавшие щеки.
Он взял ее невесомую ладонь в свою и почти искренне сказал:
– Ты стала самой любимой женщиной в моей жизни.
– Теперь я в это верю. – Она попыталась улыбнуться. – Раньше, когда мы только поженились, ты иногда называл меня во сне другим именем, а через несколько лет уже не ошибался.
– Почему ты мне никогда не говорила об этом? – ошеломленно спросил Анваро.
– Не хотела тебя расстраивать. Ты был самым главным и важным человеком в моей жизни, – проговорила она уже с некоторым усилием. – Я написала завещание. Все деньги разделила пополам. Оставила вам с Джулией. А дом отойдет тебе. Чтобы ты мог здесь жить. Еще наша булочная с пекарней. Можешь иногда посылать деньги Джулии и мальчикам…
– Я продам булочную и перешлю им все деньги, – решил Анваро. – Они хотят купить себе большой дом. Так будет правильно. Это деньги твоей дочери. Все они принадлежат ей.
Андриана улыбнулась,
– Тебе нужно будет жениться, – неожиданно произнесла она. – Ты еще совсем молодой человек.
– Не смей так говорить! – Он нахмурился.
– Я очень серьезно. В последние месяцы я была в таком ужасном состоянии!.. Тебе нужна подруга, Анваро. Постарайся ее найти. И еще одна просьба. Похорони меня на кладбище в Пескичи, где покоятся мои родители. Я хочу быть рядом с ними.
– Я все сделаю, – пообещал он, с трудом сдерживая слезы.
Больше Андриана не приходила в сознание. Ее увезли в больницу, и она тихо угасала, не осознавая этого.
Сначала появилась Джулия, которая успела увидеть мать живой, но уже без сознания. На похороны приехали ее муж и мальчики. Ребята испуганно смотрели по сторонам. Они не узнавали в этой изможденной старой покойнице своей любимой бабушки, всегда такой молодой и красивой. Через три дня Джулия и ее семья вернулись в Лион, а Анваро остался один со своими собаками.
Он держался еще несколько дней, а затем отправился в кафедральный собор, чтобы поговорить со священником. Именно отец Энцо отпевал несчастную на кладбище соседнего городка. Анваро зашел в собор и долго сидел на первой скамейке. Потом священник подошел и сел рядом с ним.
– Соболезную твоему горю Анваро, – негромко сказал отец Энцо.
– За что? – неожиданно спросил Анваро. – Я хочу знать, почему Господь решил убить мою жену.
– Не говори этого, – попросил священник. – Возможно, так было предначертано. Не нужно ничего говорить. Это неправильно.
– Неправильно было убивать мою жену, – твердо заявил Анваро. – Я хочу понять, за что… Почему там, наверху, решили, что она должна умереть молодой? Ей было только пятьдесят четыре. Она могла жить еще много лет. За какие грехи Бог решил наказать эту благочестивую женщину? Вы знаете, что в ее жизни было только двое мужчин. Отец ее дочери и я. Оба официальные мужья. Больше она никогда и ни с кем… Почему Бог решил ее убить? Где справедливость вашего Бога?
– Никогда не проси справедливости у Бога, – возразил священник. – Иначе Он начнет с наказания тебя самого.
– Согласен, – кивнул Анваро. – Я совершил много грехов. Следовало наказать, убить за них меня. Но почему ее? За какие грехи? Кто решает, кому жить, а кому умереть. Если на небесах сидит какой-то равнодушный старец, то почему мы должны относиться к нему радушнее, чем Он к нам. Почему мы возводим храмы и соборы в Его честь, когда Он так цинично и равнодушно относится к нам?
– Ты богохульствуешь, – заметил священник. – Пути Господа неисповедимы. Никто не может знать замыслов Его.
– А может, все проще? – Анваро повысил голос. – Вдруг Его просто нет? Мы сами придумали себе такое утешение, чтобы было куда бежать и плакаться. Чтобы можно было рассказать о своих грехах и попросить прощения. Или для того, чтобы просить Его о помощи, которую Он никогда и никому не оказывает. Просто иногда бывают случайные совпадения, которые мы принимаем за Его помощь. Может быть, мне стоит отринуть Бога, которого нет?.. А если он есть и так себя ведет, то это еще хуже. Значит, там тоже произошла замена. Место справедливого Бога заняло другое существо. С рогами и копытами.