Опека полуночника
Шрифт:
И еще: мне все известно о его встречах с Волдемортом. Этот мальчик — только подросток, а он уже полагает, будто в его обязанности входит спасать всех от этого мерзкого существа. Тролль? Одержимый учитель Защиты? Зачарованный дневник в руках маленькой девочки? ВАСИЛИСК? АЛЬБУС ДАМБЛДОР — ВЫ ХОТЯ БЫ ПЫТАЕТЕСЬ ЗАЩИТИТЬ МОЕГО КРЕСТНИКА!?
Зарубите на носу, я буду следить, и если с ним хоть что-то случиться, я тут же заберу его, на этот раз навсегда. Гарри заслуживает нормального детства: без оскорблений, без ежегодного риска расстаться
Мой крестника сейчас в комнате номер тринадцать, в Дырявом Котле. Советую вам захватить с собой Мадам Помфри и того, кто сможет защитить Гарри, в чем вы — Дамблдор и Министерство Магии — облажались. Дурсль успел сломать ему несколько костей, до того как я вмешался.
Разгневанный Крестный."
Письмо закрылось и стало медленно, словно перышко, опустилось на поверхность стола. Тишина заполнила Большой Зал, все ожидали реакции Дамблдора. Медленно поднявшись из-за стола, он осмотрел присутствующих. Когда-то добрые глаза излучали молнии, все тело было напряженно. Дамблдор был сердит.
— Минерва, отправляйся в Св. Мунго, проинформируй Поппи, — наконец произнес он строгим голосом. — Мы будем в Дырявом Котле. Кингсли, Нимфадора, Аластор, Артур и Ремус. Мы отправляемся немедленно. Остальных попрошу подготовить Больничное Крыло — состояние Гарри нам неизвестно.
Профессор Минерва МакГонагалл поспешно вышла из Большого Зала в сопровождении тех, кто не отправлялся в Дырявый Котел. Группа спасения собралась вокруг Дамблдора, который превратил золотой кубок в портключ. Потянувшись, все одновременно коснулись кубка и тут же почувствовали рывок в районе пупка.
Едва оказавшись на месте, прибывшие мгновенно выхватили палочки. Аластор Моуди, который имел очень необычный искусственный глаз, способный вращаться во все стороны и смотреть сквозь препятствия, стал оглядываться. Наконец глаз остановился, смотря куда-то внутрь черепа.
— Мальчик там, Альбус, — прорычал Моуди. — Он один.
Дамблдор кивнул.
— Артур, Ремус, не будете ли любезны… — произнес он, но оба мужчины поняли, что это не было вопросом, и потому последовали за директором наверх.
Быстро и тихо поднявшись на второй этаж и пройдя по коридору до комнаты номер тринадцать, Дамблдор проверил дверь на наличие каких-либо заклинаний, но ничего не обнаружил.
Тихо произнеся “Алохомора”, он медленно открыл дверь и вошел в темную комнату. Окна были зашторены, не пропуская ни единого лучика солнца. В воздухе чувствовался запах крови. Звук затрудненного дыхания заполнял комнату. В этот момент вошедшие поняли, что Сириус Блэк не преувеличивал, когда просил привести Мадам Помфри.
— Люмос, — произнес тихо мистер Уизли, поднимая палочку повыше, чтоб осветить всю комнату.
Открывшаяся картина заставила трех мужчин ахнуть. На кровати, прямо поверх покрывала, лежал несчастный, израненный и пребывавший в ужасном состоянии Гарри Поттер. Люпин и мистер Уизли, не медля ни секунды, подбежали к кровати,
Вся левая часть лица Гарри была опухшей и в ужасных синяках. От боли мальчик прикусывал нижнюю губу, сдерживая стоны. Волосы были влажные от пота, а сам мальчик дрожал. Нерешительно мистер Уизли потрогал лоб подростка, чтоб подтвердить свои подозрения — у мальчика была чрезвычайно высокая и опасная для жизни температура.
— Гарри, — спросил взволнованно он и дотронулся до руки мальчика.
Реакция была мгновенна. Оба мужчины в ужасе отскочили от парня, который дико закричал от боли, выгнулся дугой и закрыл лицо обеими руками, защищаясь.
— П–простите меня! — прохныкал мальчик. — Н–не наказываете Полуночника! Пожалуйста, дядя!
— Артур, Ремус, держите его, — произнес Дамблдор, подходя к кровати Гарри, — а то он может поранить себя еще больше.
Люпин немедленно подошел к Гарри поближе и положил его руки вдоль тела, придерживая их. То же самое мистер Уизли сделал с ногами мальчика. Оба мужчины делали все очень осторожно, чтоб не усугубить и без того тяжелое состояние мальчика. Тяжело вздохнув и вытащив палочку, Дамблдор направил ее на юношу и тихо произнес:
— Энервейт.
Глаза Гарри медленно открылись, перед глазами все расплывалось, взгляд не мог ни за что зацепиться. В голове была сплошная каша, он не понимал, где находиться и как сюда попал. Однако ощутив, что кто-то его держит, мальчик понял, что не один в комнате. Холодная рука, дотронувшаяся до лба, заставила мальчика вздрогнуть. Он захотел узнать, чья эта рука, и повернул голову, но явно зря: когда-то сломанные и еще не сросшиеся ребра мгновенно отозвались болью, и мальчик вскрикнул.
Тут же руки Гарри были освобождены.
— Гарри, ты должен расслабиться, — произнес Дамблдор успокаивающим голосом. — Можешь сказать мне последнее, что помнишь?
Гарри не мог понять, что профессор Дамблдор делает в его комнате.
— Пр–фессор, — промямлил он. — Ч… что?.. вы должны уходить. Пожалуйста, если дядя Вернон узнает…
— Не волнуйся о своем дяде, Гарри, — прервал его мистер Уизли, — Ты в безопасности, далеко от него.
— Что?! — спросил Гарри. Голова отказывалась соображать достаточно быстро, чтобы что-либо понять, и он решил оглянуться, однако повороты головы вызвали лишь головню боль. — Где?..
Очередная вспышка боли снова заставила вскрикнуть, а из глаз мальчика полились слезы. Ему еще никогда не было так больно. Каждая секунда казалась вечностью. Ему было безразлично, узнают ли Дамблдор и мистер Уизли о наказаниях, он лишь хотел, чтобы все поскорее закончилось.
Гарри почувствовал, что кто-то расстегнул пуговицы на его рубашке и мягко дотронулся до груди.
— Здесь как минимум три сломанных ребра, — отрапортовал кто-то незнакомым голосом. — Любое движение может повредить внутренние органы.