Опекун
Шрифт:
— Плагг, я знаю, что ты здесь. Ты невозможно шумишь, когда грызешь свой отвратительный сыр, — бросил блондин через плечо, не отрываясь от своего занятия. Последняя пуговица и пиджак полетел к ненавистному галстуку.
— Ты же меня знаешь, если начну болтать, то обязательно ляпну что-нибудь не к месту, — проворчал маленький квами, выползая из своего укрытия на книжной полке. — Сегодня тебе лучше побыть одному.
— Я теперь каждый день буду один, так что не стоит, Плагг, — устало вздохнул юноша, опускаясь на край кровати и позволяя черному существу уместиться по соседству. —
— И зачем же, позволь спросить? Ты чёртов мазохист! — причитал Плагг, недовольно сверкая темными глазками. — Надеюсь, ты не винишь себя в произошедшем?
— Я не идиот, — недовольно прохрипел блондин, откидываясь спиной на мягкую постель, — просто та девочка… Я никак не могу выкинуть ее из головы. Похороны моего отца превратили в событие года, заполонив все кладбище репортерами и разнаряженной публикой, которая и знать не знала, кто он такой на самом деле. А там… — Адриан сглотнул тяжелый ком, подступивший к горлу при воспоминаниях об увиденном, — там не было никого, кроме этой малышки и представителя опеки, если я правильно полагаю. Никого, понимаешь?
Адриан перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку, желая забыть всё, что произошло с ним за последние три дня. Смерть отца, свалившаяся на голову компания, организация похорон…
— Я должен как-то ей помочь. Я знаю, что не виновен в случившемся, но… но я несу ответственность за действия нашей семьи.
Только квами собрался открыть рот, как Адриан резко соскочил с кровати и выскочил в коридор, не удосужившись даже объясниться.
— Вздорный мальчишка! Лишь бы дров не наломал, — простонал Плагг, закатывая глазки и выуживая припрятанный кусочек любимого камамбера.
***
— Погоди, не тараторь так быстро, — вскинула руки женщина, выпрямляясь в своем кожаном кресле.
— Натали, боже, ну что тут непонятного? — Адриан бешеным зверем метался из стороны в сторону, норовя протереть дырку в дорогом персидском ковре. — Я хочу стать опекуном этой девочки.
— Но это невозможно! Вы не родственники и, с учетом произошедшего, ни один суд не предоставит тебе прав опеки над несовершеннолетним ребёнком. Да ты и сам ещё ребёнок!
— Мне восемнадцать лет. Я достаточно взрослый, чтобы вступить в права наследования и управления бизнесом Агрестов. Не вижу никаких препятствий для того, чтобы выступить чьим-то опекуном, — отмахнулся он от слов Натали, как от надоедливой мухи. — У меня великолепная характеристика, огромный особняк, в котором хватит места дюжине людей, и достаточно средств, чтобы обеспечить девочку всем необходимым. Должны ведь деньги хоть что-то решать в этом мире, иначе зачем они мне?
Натали тяжело вздохнула, поправила очки и уставилась в одну точку, выискивая в голове необходимые слова для того, чтобы образумить парня. Но чем дольше она думала, тем меньше доводов у нее оставалось. Его предложение поставило её в тупик, озадачило и обескуражило. Можно сколько угодно кривить душой, но глупо отрицать, что этот поступок благороден. Должно быть, проработав столько
— Хорошо, я постараюсь решить этот вопрос со службой опеки, но ничего не обещаю, — наконец произнесла она слабым голосом, поднимая тяжелый взгляд на юношу. — Я надеюсь, что ты всё как следует обдумал. Назад дороги не будет. Она не котёнок, которого можно подобрать на улице, а потом выставить обратно, как только он нагадит в дорогие туфли или попросту надоест.
— Это мое окончательное решение. Ты принесла те бумаги, о которых я просил тебя? — резко сменил тему Адриан, почувствовав эйфорию от маленькой победы над помощницей своего отца.
— Да, они на столе прямо перед тобой. Но я всё ещё считаю, что это плохая идея.
— Это отличная идея, и можешь не спорить со мной по этому вопросу. Ты всегда была правой рукой отца и знаешь весь его бизнес вдоль и поперек. Лучшего кандидата на роль исполняющего обязанности президента компании мне просто не найти. И нет, — Адриан выразительно посмотрел на успевшую открыть рот женщину, заставляя её тут же сомкнуть губы, — я пока не собираюсь брать это дело на себя.
Наклонившись над стопкой аккуратно сложенной бумаги, Адриан быстрым движением руки оставил свою подпись на каждой странице.
— Готово! Теперь твоя очередь, — развернув к ней документы, серьёзным тоном произнес парень и отошел к окну, из которого открывался потрясающий вид на цветущий сад.
До чуткого слуха донесся скрежет ручки и легкий цокот удаляющихся шагов. У самой двери Натали обернулась и бросила полный печали взгляд на спину молодого наследника. Она хотела сказать что-то ободряющее, но просто не нашла нужных слов. Вместо этого женщина пообещала себе приложить все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы несчастную девочку не отдали в приют. Только это сейчас имело значение.
Хлопок двери оповестил о том, что Адриан остался один. Пальцы в карманах сжались в кулаки. Теперь так будет всегда. Один. Один?
***
Маринетт лишь сильнее прижала к себе любимую игрушку, подаренную отцом на её седьмой день рождения, когда за ней приехала незнакомая женщина и сказала, что проводит её в новый дом. Слезы предательски подступили к опухшим глазам, но девочка лишь безразлично кивнула, следуя в сторону чёрной машины. В Париже у нее никого не осталось. Никого. С каждым днем осознание потери становилось все острее, больнее, невыносимее. Обманщики все те, кто говорит, что время лечит.
В машине девочка села у окна, прижавшись лбом к прохладному стеклу и наблюдая как мимо проносятся одна за другой городские улицы. Она никогда не ездила на такой большой машине и сейчас старалась сосредоточиться на том, что находилось за окном, ведь то, что было внутри, пугало её своей неизвестностью.
Женщина, что приехала за ней, представилась Натали и воодушевленно рассказала о том, как же ей повезло, что вместо приюта она попадёт в состоятельную семью и не будет ни в чём нуждаться. Сейчас малышка была не в том состоянии, чтобы оценить работу госпожи удачи.