Опер. Капкан для мёртвых

Дремич Лан

— Вы поймите, — Мария Алексеевна воздохнула с некоторой досадой, словно уже не раз приводила свои резоны, но впустую. — Я преподаватель русского языка и литературы. Моя Мариночка — выпускница Санкт-Петербургского государственного университета. Она самостоятельно поступила на бюджет, хотя мои выпускники предлагали небольшое содействие.

Киту потребовались некоторые усилия, чтобы до конца дослушать стандартную историю идеальной матери, всем пожертвовавшей ради дочери-отличницы, ставшей потом лучшим библиотекарем района какого-то там года. Но он слушал, постоянно находя вокруг подтверждения словам Марии

Алексеевны. Как там обычно говорится — бедненько, но чистенько? Особой бедностью квартира не отличалась. Район на окраине и сам дом паршивенький, а внутри, в квартире, вполне себе ничего. Не богато, но уютно. В смысле, для однокомнатной на двоих.

Кит даже на медаль и на красный диплом согласился посмотреть — после третьей или четвертой чашки чая. За фотографиями далеко ходить не пришлось — все и так было увешано снимками. Больше, правда, выпускники классами, но лицо Марины крупным планом тоже мелькало. Симпатичное, пусть и немного невзрачное.

— …Она у меня худенькая и ростом не вышла, так сейчас это сплошь достоинства, верно? Волосы, конечно, зря покрасила, у нее свои русые были, очень красивый оттенок. А сейчас стала, как все…

От описания Кита внутренне передернуло. Но где Питер, и где моря с курортами. Нельзя в каждом совпадении видеть признаки преступления — очень мешает в работе.

— Вы хотели рассказать, что именно вас так встревожило, — напомнил он Марии Алексеевне. — Я уже понял, что вы, — запнулся он на слове «были». Нельзя такое говорить, может пожилой леди боком выйти, приступом или депрессией. — Я понял, что вы очень близки.

— Ох, — опомнилась Мария Алексеевна. — Я так по ней скучаю. Простите меня. Теперь вы точно решите, что я сумасшедшая, уже битый час вам про Мариночку рассказываю, а по делу ничего не сообщила.

— Я просто хорошо умею слушать, — очень спокойно и размеренно ответил Кит, видя, что глаза у бывшей учительницы подозрительно покраснели и поблескивают. Поколебался и веско добавил, чувствуя себя последней сволочью: — Работа такая.

— Да. Вы ведь на работе, — Мария Алексеевна с видимым усилием взяла себя в руки.

Подействовало.

— Извините за вопрос, — продолжила она, — а вы… вам… Анюта с Димочкой Пономаревым сказали, что вам… что ваша консультация…

Кто бы подумал, что учительнице русского языка и литературы так сложно подобрать корректное иносказание к выражению «денежное вознаграждение». Зато теперь понятно, почему такая сумма: Анюта, очевидно, неплохо умеет трясти деньги — не только для себя, но и для других. Нашла среди одноклассников Димочку Пономарева, который не бедствует, и расстаралась ради любимой учительницы. События, конечно, могли и не совсем так развиваться, но все равно, плюс в карму тебе, Димон.

— У меня сейчас как раз рекламная акция, — легко выкрутился Кит. — Ваши спонсоры оплачивают расходы по чекам, а моя работа бесплатно, поскольку для портфолио. Вот я сейчас с вами поработаю, вы отзыв на сайте оставите, — Кита несло, как по кочкам, еще сайта-то никакого не было, — знакомым расскажете. Таким образом моя деятельность и окупится.

— Понятно, — уважительно протянула Мария Алексеевна, явно прикидывая, кому из знакомых она сможет рекомендовать Кита. И при каких обстоятельствах — судя по пробежавшей по лицу тени. Эмоции на ее лице

читались так легко, что сразу становилось ясно, почему любили бывшие выпускники свою школьную учительницу. — Конечно же я вас обязательно порекомендую, даже если… — она запнулась и опустила голову.

— Никаких «если», — ободрил ее Кит. — Просто расскажите, что конкретно вас беспокоит.

Даже если старушка окажется полностью двинутой, Кит собирался приложить максимум усилий, чтобы развеять ее тревогу.

Глава 8

— Дело в том, что я учитель русского языка и литературы, — как заклинание повторила Мария Алексеевна. — Я хороший педагог, я прекрасно чувствую нюансы языка и разбираюсь в особенностях лексики. Вы меня понимаете? — перейдя на лекторский тон, уточнила она.

Кит кивнул, затем понял, что учительнице недостаточно и кивнул еще раз:

— Да, — озвучил он вслух.

— Хорошо, — Мария Алексеевна тоже кивнула. — Сообщения, которые присылает мне дочь, лексически не коррелируют с посылом. Другими словами, Марина описывает, насколько хорошо ей живется, но при этом употребляет выражения, не соответствующие ее словарному запасу, характерному при данных обстоятельствах.

Кит себя недоучкой не считал, но тут у него чуть мозг не взорвался:

— Например, когда она вас в гости приглашала, а потом оговаривалась, что это не совсем удобно, и лучше отложить визит на неопределенное время, — блеснул он интуитивным пониманием.

— Пример не совсем верный, — сделикатничала Мария Алексеевна, — мы к нему еще вернемся. Но, да, странное приглашение насторожило меня в первую очередь. Потом я поняла, что сообщения выглядят немного примитивно. Словно Марина диктовала, а кто-то подменял ее определения на более понятные.

— Т-девять, — подсказал Кит, снова вплотную подойдя к первоначальным выводам.

— Что? — сбилась с учительского тона Мария Алексеевна.

— Программа, — Кит прикинул, как понятнее объяснить немолодой учительнице, что такое автоматический ввод. — Встроена в телефон по умолчанию, позволяет по первой букве или по первому слогу сразу напечатать все слово. Иногда считает введенное неправильным, тогда заменяет на близкое по написанию.

Кит уже полез за смартфоном, чтобы наглядно показать, но Мария Алексеевна всем видом изобразила отрицание:

— Что вы, — покачав головой, отмахнулась она, — Мариночка это безобразие в каждом новом аппарате у себя сразу отключает. Чистейшее издевательство над русским языком. Вы ведь сейчас про автозамену?

— Это быстро, — только и сумел сказать Кит в свое оправдание.

— Не спорю, — согласилась Мария Алексеевна. — Но там такие чудовищные ошибки получаются. Смысл меняется на прямо противоположный.

Вот тут Кит не нашел, что возразить — сам однажды вместо «спать собираюсь» приличной девушке очень неприличное сообщение отправил. Потом удивлялся, почему не ответила. Пока перечитать не додумался.

— Хорошо, — Кит снова настроился скрипеть мозгами. — Ваша дочь в сообщениях употребляла не свойственные ей выражения.

Что-то подобное он где-то читал. Кажется, про специально подготовленных разведчиков. Учительница литературы такое чтиво вряд ли уважала, но вполне могла полистать на досуге.