Операция «Антитеррор»

Самаров Сергей Васильевич

Я сел в машину и посмотрел на часы. Половина пятого. День, по сути дела, уже закончился. А со мной ничего не случилось. Не такая дура эта Гаврош, чтобы присылать ментов вечером ко мне на дом. Нужна такая обстановка, чтобы у меня была возможность вовремя сбежать. Но не в домашних тапочках и трусах до колен. Очевидно, сегодня так ничего и не произойдет.

А я ждать не люблю. Характер такой нетерпеливый. Когда приходится ждать, мне хочется бегать.

Половина пятого. Дочь уже пришла домой из школы. Я достал трубку сотового

телефона и позвонил.

– Привет. Это я. Светлана пришла?

– Пришла. Позвать?

– Сначала запиши номер моего сотового. Вдруг что-то экстраординарное...

– Ты себе уже и сотовый приобрел? Мог бы и нам деньгами помочь.

– Я алименты плачу. И, помимо этого, помогаю.

– Толку с твоих алиментов...

Началась старая песня. Ох, сколько же этих песен пришлось выслушать за совместную жизнь. Сколько ни зарабатываешь, всегда мало. Более того, я даже на себе стал чувствовать ее влияние. Если раньше относился к работе легко – сколько платят, столько и хватит, то со временем стал торговаться и выторговывать условия повыгоднее.

Но это может затянуться надолго. Чтобы прервать ее словоизлияния, я стал медленно и членораздельно диктовать номер.

– Записала?

– Записала. – Таким тоном только большевики в начале века отвечали на вопросы жандармов.

– Светлану позови.

Мощный, как гудок паровоза, вздох в ответ.

Через несколько секунд трубку взяла дочь:

– Привет, пап. Что-то случилось?

– Постарайся поменьше в одиночестве на улице появляться. И нигде до темноты не задерживайся. Дверь посторонним не открывай. И вообще, пусть лучше мать к двери подходит.

– Почему?

– На то есть причины.

– В субботу к тебе приходить?

Обычно с субботы на воскресенье дочь ночует у меня. Я так и договаривался с Тоней утром. А лучше бы не договариваться.

– Нет. Обстоятельства изменились. Что бы обо мне ни услышала, не обращай внимания. Это болтовня.

– Хорошо. Это надолго?

– Когда все кончится, я позвоню. А пока – обращай внимание на кавказцев. У меня некоторые разногласия с чеченцами. Ты поберегись.

– А у тебя сотовый телефон появился?

– Да.

– Звонить можно?

– Только не по пустякам. Это слишком дорогое удовольствие.

– Хорошо, пап, пока. За меня не беспокойся.

У дочери мой характер – легко ко всяким жизненным поворотам относится. И это особенно злит бывшую жену. Светлана напоминает ей меня. Когда у меня дела шли неважно, она дочь жалела, а меня презирала. А когда я после увольнения в запас смог все же подняться на ноги, Тоня стала злиться и на меня, и на дочь. Сейчас, я думаю, она очень нервничает из-за того, что у меня появился сотовый телефон. Такой уж характер.

Вот так и живем, слава богу, отдельно....

ГЛАВА 8

1

Около

шести я был уже дома. И умудрился машину поставить не на стоянку, а в гараж – за последнее время редкий случай. Но даже чай выпить не успел, когда в дверь позвонили. Честно сказать, очень не хотелось, чтобы группа захвата пожаловала ко мне домой. И перед соседями неудобно, да и квартиру оставлять на их попечение, когда придется срываться, не хочется. А самое главное – чаепитие прерывается. И потому я не слишком поспешил к двери. Сначала осторожно выглянул из-за шторки в окно. Но вечерняя темнота не давала возможности рассмотреть двор. К тому же смотрел я из светлой кухни. Выключить свет – значит выдать себя, показать свою готовность.

Позвонили еще раз. Пришлось открывать.

Оказалось, это Асафьев.

И прямо через порог протянул мне бланк трудового соглашения. Взгляд у майора такой, будто я ему в раскрытый рот целую горсть жгучего перца высыпал. Должно быть, генерал высказался не слишком вежливо по поводу умения подчиненного вести коммерческие переговоры. Вообще, сколько знаю генералов, вежливого не встречал ни одного.

– Держи. Мелкий жулик...

Мне захотелось не согласиться:

– Я не мелкий. Я по-крупному с вас стряс за свой титанический труд.

– За твой титанический труд мне задержат присвоение очередного звания. А ведь уже обещали...

– Тебя понизили бы в звании, если бы я не согласился. Так что ты должен быть мне благодарен по гроб.

– По мой или по твой?

Я закрыл дверь и пригласил гостя пройти. Сам же уже читал на ходу текст соглашения. Впрочем, читать там особо и нечего. Бланк стандартный, я такой уже подписывал не слишком давно – на следующий день после того, как оставил Асафьеву памятный шрам на лбу и сломал челюсть его напарнику капитану Соколову. Кстати, бланк мне о нем напомнил.

– Как поживает наш общий друг капитан Соколов?

– Он в командировке в Чечне.

– Очень приятно. Может быть, там и увидимся. Главное, чтобы не оказаться по разные стороны поля боя. А то у нас с ним обычно так и получалось. – Подписывай, а то мне уже пора ехать к Проханову. Хочу его дома застать. Завтра утром он может уже куда-то исчезнуть, и тогда подписать не успеем. Останется твой подполковник без законной оплаты. Еще и проинструктировать его надо успеть. Потом к тебе заеду. Тебя инструктировать.

– Давай, только долго не задерживайся. Леня человек крутой, пьет бочками, а здоровье железное. Я же целый день после вчерашнего ползаю, как осенняя муха. Спать хочу и есть хочу – сегодня и не завтракал, и не обедал. Не знаю, что победит – сон или голод. Но в любом случае, если света в окнах не будет, ты звони по три раза много раз. На другие звонки я дверь открывать не буду. А то вдруг придут арестовывать? У Лоскуткова хватит соображения прислать группу захвата, как раз когда я самый сладкий сон буду видеть.