Операция "Бешеные лошади"
Шрифт:
— И у нас уже нет столько лошадей по цене в один золотой.
— А у нас их всего лишь три тысячи!
— Было! — сердито покосился он на невозмутимого Корнея. — Благодаря некоторым.
— Триста мы уже отдаём экипажам привёзших курсантов лодий, прям счас. И нам, на все наши многочисленные хозяйственные нужды остаётся всего лишь какие-то две с половиной тысячи лошадей. Всего лишь! А надо пять, а лучше все шесть.
— Благодаря тебе Корней! — ткнул он в его сторону указательным пальцем. — Только благодаря
— Дорогущая, затратная обуза, уже обошедшаяся нам в кучу бабок.
Помолчав, он угрюмо продолжил:
— Насколько я помню, чтобы поддержать породу, надо не менее 600 кобыл? Или 800? — вопросительно глянул он на Корнея.
— Тысяча, — тихо отозвался он. — Для полной, гарантированной надёжности надо тысячу кобыл.
— А у нас только элитных производителей разных пород сколько? Десять? Двенадцать? Сто двадцать? Или двести сорок жеребцов? — зло прищурил он глаза.
— Больше?
Не дождавшись от Корнея ни звука, тихим, обречённым голосом продолжил:
— Ты представляешь, какие деньги ещё нам надо сюда вбухать? Это, если мы вздумаем и дальше доводить количество кобыл до нормы?
— А взять их нам больше негде!
— Мы и этих-то по дешёвке хапнули считай что случайно. А больше такого случая не будет. Не допустят. Как только до всех дойдёт, кого мы на самом деле хапнули и сколько, никто больше не позволит нам ни одной лошадки нигде прикупить. Ни в Амазонии, ни где-либо ещё.
— До того момента, пока ты не завёл разговор о племенном коневодстве, — угрюмо проворчал он, — я ни о чём подобном даже не думал. Даже в мыслях не держал.
— А теперь только об этом одном и думаю. И нам нужны все лошади, что мы ведём с собой. Все до самой последней, самой захудалой кобылки. Даже о тех трёхстах, которыми мы должны будем расчитаться с нанятыми в последний раз перевозчиками, я с ужасом думаю. Жуть как не хочется отдавать.
— Не хочется, а придётся, — угрюмо проворчал он. — Договор есть договор.
— Будет тяжело, — тихо проговорил Корней.
— Нет, — медленно покачал головой Сидор. Глядя с кривой усмешкой на Корнея, он с каким-то нехорошим, злым ехидством тихо уточнил. — С такими помошничками, вроде тебя, будет не тяжело, а очень тяжело. Будет так тяжело, как никогда ещё не было.
— Будет полный п…ц! — тихо выругался он.
— Плюс к тому, лошади то живые. Их как пень до следующей весны валяться на лесной поляне не бросишь. За ними уход и уход нужен. А ни ты, ни я, ни бельмеса в коневодстве не понимаем.
— И не говори мне что это не так, — зло вскинулся он. — Потому как кроме тебя заниматься ими некому.
— На гляди! — зло и раздражённо хлопнул он какой-то бумажкой
Как он ни пытался себя контролировать, но последнее время Сидор постоянно нервничал, и от того был зол и груб. Даже здесь, на своём левом берегу, он всё время чувствовал себя как-то безпокойно и неуютно. Наверное поэтому он сейчас так резко и грубо разговаривал с Корнеем. А может ещё и оттого, что вести, только что принесённые постоянно контролирующей окружающую обстановку разведкой, сегодня были самые пугающие.
— Похоже Генрих с этими табунами нас здорово подставил, — смущённо, нехотя и как-то вынуждено, признал Корней.
Внимательно просмотрев записи, он прямо на глазах помрачнел.
Смущённый, мрачный Корней, на взгляд Сидора, смотрелся как-то странно и непривычно. Более знакомо была бы его наглая, самоуверенная, сияющая довольством физиономия, а тут…
— Это он про здешнего герцога так панибратски говорит, — Сидор, повернувшись к Паше мрачно кинул на Корнея. — Не прошло и полгода, как успели скорешиться. Интересно на почве чего?
Просторная армейская офицерская палатка, в которой они собрались втроём с Пашей и Корнеем посовещаться, не внушала ему ни малейшего доверия. Любой прошедший мимо, свободно мог услышать всё о чём они сейчас говорили, а последние дни Сидор что-то постоянно ловил себя на развившейся у него непонятно с чего паранойе. Происходящее вокруг ему абсолютно не нравилось. Слишком уж все в лагере были на его взгляд какие-то сытые, вальяжные и спокойные. А вся обстановка вокруг перегона слишком уж походила на летний пикник выбравшихся за город на природу беззаботных горожан.
— Они оказывается давно знают друг друга, — кивком указав на смущённого Корнея, пояснил Паше Сидор. — Видать поэтому он так и рвался из города сюда, на перегон. Видать со старым друганом повидаться хотелось.
— Это правда? — Паша с любопытством уставился на Корнея.
— Ну были мы с ним пару раз в паре интересных мест. Ну правда, — с широкой, извиняющейся улыбкой Корней развёл широко руками. — Ну виноват, не сказал сразу. Никак не мог поверить что Генрих Угрюмый Молчун это и есть Генрих фон Гарс — нынешний Правящий Герцог такого ублюдочного места как баронство Гарс.
— Я и имени то его тогда толком не знал. Так, были какие-то невнятные слухи что он настоящий барон, причём древнего, знатного, но обедневшего рода. И что к нашему отряду наёмников он тогда из-за какой-то несчастной любовной истории только и прибился. Но я в детали не влезал, да и личная жизнь рядового наёмника мало кому интересна.
— А как имя от вас услыхал, так прям и засвербило. Так и захотелось проверить тот или не тот. Вдруг это мой старый дружок.
— Проверил, — хмуро буркнул Сидор, не глядя на Корнея.