Операция бюрократия

Заглядин Александр

Крышка перешла в вертикальное положение, и мужчина увидел нехитрые драгоценности хозяйки. Зоя Константиновна аккуратно выложила их на стол и нажала потайную кнопку, открывающую второе дно. Запустив внутрь руку, женщина торжественно извлекла брошку-бабочку работы Фаберже [2] .

Восторженному взгляду гостя открылась потрясающая работа достойная руки величайшего мастера. Размером брошь была около пяти сантиметров. Нежные хрустальные крылья обрамлены золотой окантовкой и расписаны замысловатым узором. Вдоль золотой каймы элегантно пролегла россыпь крохотных бриллиантов, а более крупные

располагались по центру верхней и нижней части крыльев. Алмазные глазки настойчиво смотрели на Илью Григорьевича. От восторга и счастья он замер – какая же красота! Описывать брошку можно долго, но разве возможно передать настоящее искусство простыми словами? Конечно, нет, его нужно увидеть!

2

Петер Карл Густавович Фаберже (1846 – 1920 гг.) – известный российский ювелир. Глава семейной фирмы и династии мастеров ювелирного искусства.

Илья Григорьевич завороженно рассматривал бабочку. Он практически не дышал. Разве может коллекционер дышать, когда держит в руках такую вещь? Вот на внутренней стороне крылышка, клеймо. Нет, оно не принадлежит мастеру, это оттиск ювелирного бога. Мужчина не мог поверить, что теперь ЭТО – его собственность.

– Как же я вам благодарен, дорогая Зоя Константиновна! Сейчас так мало радостей в жизни, – гость молча выложил пухлый конверт на стол и продолжил любоваться раритетом.

– Я вам тоже благодарна, Илья Григорьевич! – женщина смущенно вздохнула.

– Скажите, дорогая, вы уверены, что хотите это продать и зачем же вам нужны такие деньги? – укладывая брошь, в специально подготовленный футляр, спросил коллекционер.

– Это долго объяснять, – сухо ответила женщина.

– Просто, когда продают такую редчайшую драгоценность, которую можно передавать по наследству из поколения в поколение, обстоятельства должны быть весьма весомыми, – гость удивленно пожал плечами.

– Да они есть, но я бы не хотела об этом говорить.

– Может быть, я смогу вам чем-то помочь? – уже на пороге, очень искренне предложил Илья Григорьевич, – вы же знаете у меня связи…

– Вы мне итак очень сильно помогли, я была очень рада вас видеть, – прощаясь, ответила Зоя Константиновна. На глазах проступили слезы.

* * *

Первое разочарование пришло быстро. Прошло ровно две недели, с тех пор как сердобольная пенсионерка передала деньги в фонд поддержки и помощи больным детям. Уже давно должна была состояться операция. Зоя Константиновна очень переживала и волновалась, она считала дни и думала о том, что все будет хорошо. Много раз женщина порывалась позвонить в фонд, несколько раз съездить. Но всякий раз что-то останавливало ее. Конечно, лучше бы она навсегда осталась в неведенье относительно того, что станет известно ей чуть позже. Но она решилась и с волнением позвонила по знакомому номеру.

– Да, слушаю вас очень внимательно! – ответил приятный голос.

Зоя Константиновна представилась и спросила о состоянии Верочки Брагиной. Затаив дыханье, она думала услышать в ответ восторженные отзывы приятной симпатичной девушки. Ей хотелось подробностей, и представлялась роскошная озорная улыбка спасенной малышки и счастливые глаза благодарных родителей. Женщина хотела прикоснуться к счастью, обрушившемуся на совершенно незнакомых людей, к той радости, которую именно она подарила им, совершенно бескорыстно, от всего большого и доброго сердца.

– Все хорошо, не волнуйтесь, – в голосе

секретарши послышались раздраженные нотки.

– Но мне бы хотелось подробностей, – настойчиво потребовала женщина.

– Да их особо нет, нам просто позвонили и сказали, что операция прошла успешно, и все! – Леночка была не расположена к общению.

– А когда же можно об этом справиться? – Зоя Константиновна чувствовала свою назойливость.

– Трудно сказать, попробуйте примерно через месяц, тогда точно будет известно. Извините, у меня много работы, до свиданья! – в трубке послышались короткие гудки.

Прошел месяц. Зоя Константиновна нашла успевшую пожелтеть прямоугольную картонку с телефонами президента фонда. Визитка… – вот, что за слово-то такое? Откуда берутся в русском языке иностранные слова? Вот время! Кругом чужая речь, вывески, рекламы, названия. Бизнесмены, менеджеры, риэлторы, президенты, секьюрити… Что же происходит? Почему же уничтожается русский язык, почему мы сами отказываемся от родной речи? Кому это выгодно?

Зоя Константиновна вспомнила, как относились к русскому языку освобожденные европейские народы. Как люди старались впитывать в себя словно губка, простую русскую речь.

Она вдруг отчетливо представила, как они вошли в Варшаву [3] . Колонна медленно двигалась по центральным улицам польской столицы. Зоя сидела на новеньком танке Т-34 и радовалась искренней радости освобожденного народа.

Восторженные местные жители встречающие Красную Армию буквально заполонили улицы города. На тротуарах было не протолкнуться и в некоторых местах доходило даже до давки, а люди все шли и шли. Многие приветливо махали руками и шапками, некоторые пытались угостить советских солдат прошлогодними яблоками и душистой выпечкой, а другие, несмотря на зиму и всеобщую разруху, несли цветы. Вот откуда в январе, в разрушенном городе цветы?

3

17 января 1945 года – день освобождения Варшавы от немецко-фашистских войск.

Но главное было не это, главное было то, что поляки на ломаном языке произносили русские слова. То тут, то там слышалось: спасибо, товарищ, советский… Вот как любили русский язык спасенные поляки…, и чехи, болгары, сербы, венгры и другие народы, объединенной нынче Европы, тоже любили. Вот так они встречали и плакали, танцевали и пели, смеялись и целовались. Вот так радовались и пытались разговаривать на русском языке. А теперь?

Зоя Константиновна набрала номер президента фонда. Она часто вспоминала его…, благородного, доброго человека, спешащего на помощь больным детям.

Он ответил, не мог не ответить. Разговаривал правда как-то натянуто, наверное, от усталости, в голосе не слышалось того оптимизма, которым он поразил при первой встрече. Чувствовалось, что он спешит, торопится, а вынужден отвлекаться на назойливую пенсионерку.

Из разговора стало понятно, что операцию делали в Германии. Завершилась она удачно и сейчас идет процесс реабилитации, там же за границей. Были какие-то сложности. Президент объяснял, но Зоя Константиновна не поняла. Ясно было одно: у врачей все под контролем. Вот так – немецкие врачи лечат русских детей. За деньги лечат, за очень большие деньги. А когда-то давным-давно, полвека назад, маленькая, худенькая санинструктор Зоя Коробейникова спасала от гибели пленных отцов и дедов этих германских врачей. Бесплатно, бескорыстно…