Операция 'Дипломат'
Шрифт:
Третий, низкорослый крепыш лет двадцати, с издевкой произнес:
– Дипломатик, милый, на Зосю я давно имею виды. А за то, что она мне изменила, можешь заказать себе гроб.
Бандиты громко засмеялись. Женщина вплотную подошла к Тихону, как бы желая всмотреться в его лицо.
– Таких чистеньких бабы любят, я сама бы не прочь приласкать. А вы его на тот свет собираетесь отправить, голуби. Поостыньте, отдайте мне его поворковать.
Потапыч сказал Степану:
– Пришлепнуть успеем. Документик дипломата
Степан поднял с пола паспорт господина Беккера и подал его сообщнику.
– Какая уважительная ксива. Мне бы такую.
– Бандит причмокнул губами, повертел книжечку перед глазами и сунул в карман Столицыну.
– Садись, не маячь, в ногах правды нет. Господин...
Тихон прошел в угол комнаты и демонстративно развалился в кресле. Весь его вид говорил о независимости.
Крепыш, который вернулся из кухни и не знал о разрешении Потапыча, заорал на Тихона:
– А ну встань по стойке "смирно"!
– Пусть сидит, - милостиво бросил Потапыч.
– Не трогайте его, - вмешалась Зося.
– Что вам от него надо?
Ее глаза блестели от слез.
– Вы ответите за меня, если не перестанете ко мне плохо относиться, добавил Столицын.
– Не стращай, сынок, мы не из робкого десятка!
– воскликнула Муся.
– Потапыч, он нас всерьез запугивает, - сказал Степан, видимо недовольный тем, что главарь имеет совсем другие виды на дипломата.
– Пущай попужает, - самодовольно буркнул Потапыч.
– А мы его послушаем, ума наберемся.
На столе появилась бутылка мутного самогона. Молодой бандит ловко вытащил зубами пробку. Поднял бутылку над стаканами. Забулькала жидкость...
– Благодари господа-бога, - ухмыльнулась Муся, глядя на Тихона. Настроение сегодня у Потапыча хорошее. Кабы ты ему час назад достался, была бы тебе се ля ви...
В сенях хлопнула дверь, вошли еще двое. Шайка собиралась погулять.
Узнав, кто такой незнакомец и что им занимается Потапыч, вошедшие перестали обращать на пленника внимание. Выпив, один из разбойников начал декламировать стихи:
Мой ум раздвоился, я утомлен,
Словно подгнивший под окнами клен.
Все свое золото брошу я в топку,
Оставлю себе только девку да водку.
– Ну, как мои новые вирши?
Ему яростно захлопали. Громче всех хлопала женщина.
– Еще две стопки, Муся, - приказал ей Степан.
– А хозяйка что опечалена?
– спросил "поэт".
– Полюбовника ее, видишь, красавца, сейчас маслиной подкормим. Вот она и заскучала, - хохотнул низкорослый крепыш.
Снова стаканы наполнились самогоном. Потапыч, безусловно, предводитель этой шайки, с интересом поглядывая на Столицына, подошел к нему.
– Мотаешь, говоришь, за границу?
– Главарь осклабился, показав желтые прокуренные зубы.
– Увози Зоську, нам ее "малину" оставляй.
– обратился он к шайке.
Бандиты дружно загоготали. К Потапычу почтительно потянулись стаканы с самогоном. Задиристый крепыш выплеснул самогон в лицо Столицыну и прошипел так, чтобы все слышали:
– Я сам собирался с Зосей Аркадьевной Разумовской поразвлечься. А ты мне помешал...
Тихон, которому смелости было не занимать, мог бы тут же броситься на этих гадов, но сейчас он приказал себе: "Не сорвись. Терпение! Спокойствие! Решается участь операции. Сейчас это главное. Только так можно проникнуть в расположение бандитов".
Муська, выпив стакан самогона, совсем развеселилась. Она провела ребром ладони по шее Тихона:
– Что-то ты уж больно худосочный, дипломат. Не в коня корм, видать. А может, ты вовсе не дипломат?
– Это легко проверить, - откликнулся Тихон.
– Нетрудно, - согласилась она.
– Документы в ажуре, - успокоил всех Потапыч.
– Иностранцев я многих на своем веку повидал. Этот как раз из ихней братии.
– И задумался, посматривая на Тихона, видно, что-то прикидывал.
– В расход его, и баста!
– выкрикнул Степан.
– Что ж с тобой делать? Может, и вправду хлопот не оберешься, если прищелкнуть? Да и какой нам в твоей смерти резон? А?
– рассуждал Потапыч.
– Отпустите его!
– умоляюще просила беззащитная Зося.
– Я требую дать мне свободу!
– вторил ей Тихон.
– Я вам не противник. А может, даже в чем-то могу быть полезен.
И тут вдруг в окна и дверь забарабанили, во дворе раздались голоса, лай собак.
– Облава! Легавые!
– крикнул Потапыч.
– Туши лампу! Ложись! Отстреливаться до последнего патрона.
Защелкали в полутьме курки пистолетов, наганов. Бандиты притаились, взяв на прицел окна и дверь,
Тихон молниеносно оценил обстановку: сейчас ему пришли карты в руки. Есть шанс "отличиться" в глазах бандитов. Волнуясь, он сказал:
– Это милиция проверяет документы. У меня дипломатический паспорт. Я неприкосновенная личность. Пустите меня к ним. Иначе всем вам каюк.
– Ишь чего захотел!
– огрызнулся Степан.
– А что, можно попробовать!
– решил Потапыч.
– Он дело ботает, - поддержала Муська.
В дверь продолжали стучать. Под окнами громко разговаривали.
– Упустите момент! Будет поздно! Они не уйдут, пока своего не добьются, - повторил Тихон.
– А я попытаюсь вас выручить.
И тут же сотрудника угрозыска пронзила мысль: вдруг Рябов испугается за его жизнь, схватит этих бандитов и тем самым помешает Тихону внедриться в шайку?
– Ладно. Попробуем, - постановил главарь.
– Муська, иди следом за дипломатом. Пристрели ублюдка, если засветится.