Операция «Гадюка» (сборник)
Шрифт:
Я пошел вдоль стены, простукивая ее костяшками пальцев и стараясь уловить волны, исходящие из того пространства.
Майор фактически признал, что в бункере есть второй вход. Надо пробиться вовнутрь.
Эта процедура заняла еще минут пятнадцать.
Спасение все не шло, а ногти я сломал. Хоть я могу сосредоточиться и ударить в нужную точку в нужный момент, мне не мешает иметь инструмент или взрыв-пакет. Руки — хороший инструмент для игры на рояле, но не для проламывания бетонных
На мое счастье, ставили эту стену в высшей степени халтурно, стройбатовцы делали — а вы же знаете, какие они мастера!
Я отыскал методом тыка самый слабый участок стены и смог протолкнуть внутрь висевшую глыбу на проржавевших палках арматуры рассыпчатого бетона.
Потом прополз на ту сторону Тайны.
Там тоже было темно.
Но не так безнадежно темно, как в основном бункере.
И когда я прошел ощупью метров пятьдесят, то увидел вдали свет голой лампочки.
Я утроил осторожность.
Там могла ждать опасность, засада, гибель…
Впереди слышались голоса, придавленные низким потолком. Раздался звон.
Я оказался в небольшом зале, заставленном ящиками.
Ящики давали достаточное прикрытие.
Наконец я смог выглянуть из-за последнего штабеля.
При неярком свете голых ламп несколько человек снимали одинаковые бутылки с не спеша плывущего транспортера и ставили в ящики.
Я сунул руку в ящик рядом.
Мне досталась бутылка водки «Максимовка». Наклейка изображала обнаженную женщину в бане, создание руки народного художника Пластова.
Конечно, можно было бы и посмеяться, но этот подпольный заводик был достаточно осязаемым источником колоссальных доходов, и ради него вполне можно разделаться и с неким Гариком, и с генералом в штатском, заплатив потом за их смерть по существующему курсу в соответствующей прокуратуре.
Наверное, та же мысль пришла в голову и моему отважному дяде Мише, который в этот момент догнал меня.
Его сопровождал полковник Овсепян, который почему-то повторял:
— Ума не приложу… ума не приложу, как я упустил… ума не приложу.
А я уже знал, что Овсепяна потому и послали сюда, что на него была надежда в управлении, без помощи и крыши которого полковнику никогда бы не купить «Мерседес» и не поддерживать деловые отношения в районе.
Дядя Миша был согласен с моим диагнозом:
— Им проще было бы с нами расправиться. Два лишних трупа в такой большой стране — разве это много?
— А я? — спросил Овсепян.
— С вами сложнее, — сердито ответил дядя Миша. — Вас пришлось бы тоже убрать. Вы слишком много знаете. Как в старом шпионском фильме.
— Я тоже так думаю, — печально согласился Овсепян. Он почему-то погладил дядю Мишу пальцами по рукаву.
— Но я вам крайне благодарен, —
— Я как раз намеревался вам сказать, — поспешил с ответом Овсепян. — И как только вы спросили… разве я чего-нибудь скрыл?
— Лучше поздно, чем никогда.
— И лучше войти в дверь, чем ломиться сквозь бетонную стенку, — добавил я.
— Без тебя мне было бы труднее отыскать этот заводик, — сказал дядя Миша, и я понял, что в этой успешной операции моя роль так незначительна, что ею можно было бы пренебречь. Но генерал настолько великодушен, что даже человеку-приманке говорит спасибо.
Грузчики восточного типа, которые трудились на заводике, весьма удивились, увидев, как по проходу между ящиками шагают неизвестные люди, включая армянского полковника. Но работать не прекратили.
— Дурак Хромой застрелился, — сказал дядя Миша. — Это им и спутало все планы.
— Это ужасно, просто ужасно, — сказал Овсепян.
Он первым подошел к солдату, который стерег вход к Али-Бабе, и сказал:
— Выпусти-ка нас.
— Слушаюсь! — Солдат вскочил и нажал на что надо — ворота раскрылись.
Он смотрел нам вслед. Грузчики тоже смотрели нам вслед.
Мы вышли на высокий берег реки.
Я вынул из сумки аппарат и сделал два удачных кадра.
— Мы пойдем прямо на аэродром, — сказал дядя Миша. Потом обернулся к Овсепяну и предложил: — Если вам нужно, то оставайтесь.
— Нет, это не по моему ведомству, — вежливо ответил Овсепян вовсе без акцента. — Пускай военная прокуратура занимается.
До аэродрома пришлось пройти километра три, но нас никто не обогнал и не увидел.
В самолете дядя Миша сказал:
— Может, и лучше, что мы ничего не нашли.
Глава 6
Лаврентий Берия
В мире без времени нет автомобилей, и огонь зажигается нехотя, горит так, словно ему не хватает кислорода. А может, и в самом деле не хватает.
Если ты простой человек, то ходи пешком, благо что никто здесь не устает, никто не может проголодаться, испытать жажду или желание заснуть. Можно обойти за два-три года весь материк, такие попытки бывали, но никто из путешественников не возвратился назад.
Чумазилла говорила, что есть мнение: Земля уже не круглая, а так, дощечка в океане.
Особы высокопоставленные — даже в Чистилище такие водятся — ногами ходить не любят. Для них есть два вида транспорта: телеги или кареты, запряженные велосипедистами, и портшезы — крытые носилки.