Операция "ГОРБИ"
Шрифт:
1 декабря 1989 года вечером команда Горбачева прилетела из Милана в столицу Мальты Ла-Валетту. Президент и премьер Мальты устроили торжественный прием во Дворце Республики. Но погода явно портилась.
Советская делегация проснулась на борту «Максима Горького» под рев и грохот мощного шторма. В иллюминатор было видно, как стоявший неподалеку ракетоносец «Слава» и — чуть поодаль — американский крейсер «Белкнап» кидало из стороны в сторону. Таких штормов Мальта уже давно не видела! О переговорах не могло быть и речи. Американский капитан «Белкна-па» позже признался, что за всю свою службу он ни разу не видел, чтобы во время шторма волны в бухте достигали высоты 20 футов (около 6 метров).
Горбачев позвонил Бушу и предложил проводить всю встречу на теплоходе, который стоял, прочно пришвартованный к пирсу. Его тоже качало, но не настолько, чтобы, идя между каютами, хвататься за стенки. Буш согласился перебраться на устойчивый
Буш, служивший во время Мировой войны в морской авиации, быстро, по-военному спустился по трапу в катер и, то пропадая за гребнем волны, то возникая на горизонте вновь, приблизился к «Максиму Горькому».
Горбачев как «принимающая сторона» произнес приветственную речь. Подчеркнул значение подобных встреч. Похвалил Буша за инициативу. Отвечая, Буш сразу же обозначил переломный характер встречи. С первых же минут встречи Буш попросил оставить его наедине с Горбачевым. Остались лишь переводчики и ближайшие помощники. Буш начал разговор о Кубе. По воспоминаниям помощника Генсека, А. Черняева, Горбачев понимающе кивнул и сказал, что «кубинский лидер Ф. Кастро намекнул на желательность содействия Горбачева в нормализации отношений Кубы с США. «Я готов помочь, — закончил Горбачев, — но решать вам». Буш отреагировал так: «Кастро подобен якорю, который тормозит движение. Этот человек явно шагает не в ногу с теми процессами перемен, которые охватывают Советский Союз, Восточную Европу, и наши демократические перемены чужды ему. Нам непонятно, зачем вы экономически поддерживаете Кубу? Было бы очень хорошо, если бы вы решили прекратить чрезвычайно дорогостоящую и ничего не дающую для вас перекачку Кубе денег. Эти миллиарды долларов вы могли бы использовать с большой выгодой для себя, а заодно снять серьезный раздражитель в советско-американских отношениях». Горбачев ответил, что отношения с Кубой «сложились на определенном витке истории, политики, и нельзя забывать, что Куба — независимая страна со своим правительством, своими амбициями, своим пониманием вещей. Кастро отнюдь не является советской марионеткой. Никто в Союзе не собирается учить Кубу. Пусть поступают, как хотят». Буш передал просьбу некоторых латиноамериканских президентов (включая и проамериканского лидера Гренады Герберта Блэйза, возглавившего остров после «бархатной революции») «надавить через Горбачева на Кастро, чтобы Фидель прекратил экспорт революции». Перешли к другим вопросам.
Никарагуа. Буш отметил, что оружие туда поставляется не только советской стороны. И что лучший выход из гражданской войны, в которой увязла Никарагуа, это свободные выборы, любые результаты которых «США готовы признать».
«Видимо, на смену «доктрине Брежнева» появляется «доктрина Буша», — иронично заметил Горбачев. — Ведь и в Европе происходят перемены, бархатные революции и смещаются правительства, которые тоже были избраны на законном основании. И возникает вопрос: а если в этой борьбе за власть кто-то попросит Советский Союз вмешаться, то как нам действовать?» Буш ответил так: «Пусть народы сами, без вмешательства извне решают, как им быть». И предложил совместно, вдвоем с Горбачевым, обратиться к сандинистам с призывом провести свободные выборы в Никарагуа. Горбачев дал согласие.
Перешли к событиям в Восточной Европе.
«Не мы с вами ответственны за раздел Германии. Так распорядилась история, — заметил Горбачев. — Пусть же история распорядится этим вопросом и в будущем. Мне кажется, у нас с вами есть на этот счет взаимопонимание».
Буш сказал: «Согласен. Мы не должны вмешиваться. И мы не пойдем на опрометчивые действия, не будем пытаться ускорить решение вопроса о воссоединении Германии… И в то же время приходится думать о том времени, когда понятия ФРГ и ГДР уйдут в историю. Я не буду поддаваться соблазну действий, которые выглядят красиво, но могут иметь опасные последствия». Горбачев согласился: «Правильно. Ведь время, в которое мы живем, не только многообещающее, но и очень ответственное».
Настаивая на включении единой Германии в НАТО, американцы хотели держать ее в тугих дружеских объятьях, исключив для нее соблазн обзавестись собственным ядерным оружием. Об этом и Бейкер, и Буш позже откровенно говорили Горбачеву, убеждая его согласиться на вхождение Германии в НАТО. Поскольку НАТО и Организация Варшавского Договора — институты «холодной войны», Горбачев предложил вместе подумать об их реконструкции, возможно, ликвидации. Напомним, что еще осенью 1987 г., подписав в Москве «Берлинский договор», Горбачев объехал всю Европу с подобным предложением.
Обсудив перспективы всех «бархатных
Забегая вперед, скажем, что 24 декабря 1989 г. госсекретарь Бейкер довел до сведения Москвы, что «США не будут против, если СССР и его союзники по Варшавскому пакту вмешаются в дела Румынии, чтобы предотвратить кровавое развитие событий в связи с кризисом режима Чаушеску. Из Москвы, разумеется, ответили отказом». Горбачев твердо решил держать нейтралитет и придерживаться политики невмешательства.
В переговорах ПО РАЗОРУЖЕНИЮ, Буш начал с вопросов химического оружия и предложил к приезду Горбачева в Вашингтон летом 1990 г. подготовить и подписать там договор о сокращении имеющихся запасов на 20 %, тем более что еще Конвенция ООН от 1972 г. призывает уничтожить все запасы химического и биологического оружия на земле. Кроме того, Д. Буш сказал, что химическое оружие является частью экологической проблемы, которая сегодня остро стоит перед человечеством. К тому же экология — это тема, выходящая за рамки секретности. Тут нужна публичность. Он рассказал о работе, которая по поручению администрации президента США ведется по экологическим проблемам, и пригласил Горбачева действовать «вместе», имея в виду глобальный характер проблемы. «Проблемы ЭКОЛОГИИ, — подчеркнул Буш, — приобрели такой масштаб, что встал вопрос о выживании человечества». Горбачев ответил, что «экология — это очень интересная и заслуживающая отдельного внимания тема».
К этому, забегая вперед, следует добавить, что уже в 1993 г. экс-президент СССР М. Горбачев прочно вошел в состав руководства международного Зеленого Креста и полностью переключился с политики на экологию, проживая в США больше, чем в России. В 2008 г. в Москве презентовалась книжка М. Горбачева «Мой манифест Земле», на обложке которой Михаил Сергеевич с улыбкой держит на руках… коалу. Закономерный вопрос, на чьи деньги была напечатана и издана эта книга, уж не на средства ли тех самых «экологов» при администрации президента США?
Но вернемся к ВСТРЕЧЕ НА МАЛЬТЕ.
Буш попросил Горбачева РАССЕКРЕТИТЬ И ОПУБЛИКОВАТЬ В ГАЗЕТАХ РЕАЛЬНЫЕ ДАННЫЕ О СОВЕТСКОМ ВОЕННОМ БЮДЖЕТЕ — «с целью укрепления взаимного доверия». Горбачев ответил, что уже задолго до «Мальты» он не раз ставил этот вопрос на Политбюро: надо снять нелепость, над которой потешалась западная пропаганда, — как это Советам удается держать равенство своих вооруженных сил с американскими, имея военный бюджет в пять раз меньше, чем США?! Буш кивнул, да, ставка на силу, на военное превосходство и связанная с этим гонка вооружений себя не оправдали. Нужно взаимное доверие. Горбачев сказал, что Союз уже перешел с позиции конфронтации на миротворческую. Однако он не увидел в недавней Брюссельской декларации никаких подвижек в стратегической доктрине НАТО, принятой 20 лет назад… И добавил, что с конца 50-х годов и по сей день СССР буквально окольцован сетью военных баз НАТО. Горбачев передал Бушу карту, где, по данным советской разведки, обозначены пункты «военного окружения СССР». Буш обещал проверить данные, обозначенные на карте. Договорились о том, что министры и эксперты проработают все вопросы взаимосвязи между будущим договором об СНВ и Договором по ПРО 1972 г., развяжут узлы в правилах зачета тяжелых бомбардировщиков и стратегических ракет воздушного базирования, сбалансируют число боеголовок на борту каждого самолета, разберутся с проблемами тактического ядерного оружия.
Затем Буш перешел к «протоколу». Договорились об официальном визите Горбачева в Вашингтон на июнь 1990 г. Условились о графике регулярных встреч министров иностранных дел. В этом графике ведущую роль приобрели ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ.
Буш сказал, что США будут готовы к заключению нового торгового договора с Россией, как только Союз примет закон «о въезде и выезде». Буш пообещал отменить поправки Стивенсона и Бэрда, запрещавшие предоставление кредитов Советскому Союзу. И попросил передать советским экспертам документ, содержащий соображения США относительно «ряда серьезных международных проектов в области финансов, статистики, функционирования рынка и т. д.». Горбачев внимательно слушал экономические соображения Буша. «Уже создана, — отметил американский президент, — советско-американская рабочая группа по проблемам инвестиций, и США будут приветствовать, если она быстро договорится о гарантиях капиталовложений».