Операция «Химера»
Шрифт:
— А что вы предлагаете? — возмутился Рой. — Умолчать? Или… Так вы сами боитесь, что вас привлекут за недонесение! — осенило его.
Марь Филипповна неожиданно расхохоталась. Громко и заливисто — Ерик аж подпрыгнул и недовольно заозирался.
— Вот умный вы человек, Рой Петрович, а дурак все–таки, — отсмеявшись, заявила она. — Неужто думаете, что из–за какой–то водяницы сюда бы оперативного работника под прикрытием отрядили?
— Не из–за водяницы, — поправил Рой. — А из–за папаши ее, неадекватного. Вот же ж, — беззлобно ругнулся он шефовской присказкой. — Мне же эксперты еще проговорились, что
— И не человек, между прочим, — поддакнул оскорбленный в лучших чувствах Ерик, все еще переживая «дурака».
— Значит, про вас речь шла, — продолжил укладывать последние детали Рой в общий паззл. — Про вас, про вас, не отпирайтесь, — видя, что Марь Филипповна собралась возражать, настоял он.
— Перехвалили, — все–таки возразила та. — Недооценила я тебя, Рой Петрович. Все деликатничал, на провокации велся, вежливый весь из себя такой, прямо интеллигенция среди штабных работников. Надо было сразу сообразить, с кем связалась. Ну не должно было тебя здесь оказаться, никак не должно! Мы с сестрой вона как удачно придумали, со снотворными ингредиентами–то, чтобы надежно тебя вырубить и на озеро не пустить. А ты?
— А это ему спасибо, — кивнул Рой на внезапно раззевавшегося Ерика. — Кстати, к чему этот приступ самобичевания? — насторожился он, сбивая паутину признательных причитаний. Обычно напарник редко позволял себе настолько конкретные намеки — искренне считал, что лучше прямо сказать, чем на мысль наталкивать.
— К тому, что ошибиться каждый может, — досадливо отрезала Марь Филипповна. — Вот ты свое задание выполнил? Выполнил, — ответила она за Роя. — Да еще тварь эту кошмарную из нашей реальности убрал. Иди теперь, медальки получай с дополнительными пайками и повышением в звании. Герой. Богатырь! А про Адочку не думай, ею и Верой Дмитриевной другие займутся. Ты же молодец у нас, тебе дальше мир спасать нужно. Так–то, может, без докладов и рапортов, мы бы по–тихому все решили, на тормозах, ну а с бумажкой–то через инстанции оно всегда сподручнее прыгать.
Лицо удивительной боевой женщины резко очерчивал холодный и чересчур яркий свет луны, отчего казалось, что глаза у нее стали больше, скулы — острее, а губы опустились в скорбной гримасе. На Роя пристально смотрела уже не Мойра — властительница человеческих судеб, а Мара. Та, кто может ненадолго подчинить себе Вечного, но не станет.
ЭПИЛОГ. Разбор полетов или какой выбор правильнее
Чем дольше они сидели молча, думая каждый о своём, тем сложнее становилось заговорить.
— Хотите сказать, что ваш шеф в курсе местного… местной аномалии? — наконец, переспросил Рой, сотый раз прокрутив в голове последнюю тираду.
— А? — Марь Филипповна пропустила сквозь пальцы ломкую сухую травинку, сжала кулак и подергала. — Да что ты, — отмахнулась она, оставив стебель в покое. — Во–первых, не «ваш», а наш. А во–вторых, это был бы слишком громкий прецедент. Представляешь, вскроется, что девочка живёт тут со всеобщего попустительства, без регистрации и даже без печати.
У Роя так явно отлегло от сердца, что он даже рассмеялся. Надо же, целый заговор себе придумал, с сокрытиями и коррупцией. А шефа, похоже, самого за нос водят. И кто? Марь Филипповна! Удивительная боевая женщина, поперек себя шире, с маскировкой в виде бигуди и подручными средствами из местной лебеды.
— Вы его тоже своей… окрошечкой угощали? — отсмеявшись, спросил Рой. — Или пирожками?
Марь Филипповна даже не стала уточнять, кого:
— Да нет, — призналась она. — Он тут самолично в командировке с женой был. С Леночкой, которая из Прекрасных. Это она мне рецептики подсказала, не я ей. А вот свекольничек — да. Свекольничек он мой очень уважает. Еще со времен гарнизонной службы.
— Соглашайся, и пошли уже спать, — сонно попросил Ерик, карабкаясь по руке Роя на плечо.
— Какое спать, мне еще рапорт писать, — обломал его Рой.
— Ну так и пиши, — дал добро Ерик. — Я-то тут при чем?
— В общем, сам решай, Рой Петрович, — Марь Филипповна легко поднялась на ноги и отряхнула платье. — Или лучше сказать, Прометей Япетович? — вернула она шпильку. — Только знай, я тут хорошо за всеми присматриваю. Полную ответственность на себя беру.
Рой проводил ее взглядом до самого верха котлована и вздохнул.
— Как там наши подопечные? — поинтересовался он у Ерика.
Исключительно для рапорта, разумеется.
— Димитрий с Николаем вовсю обсуждают спортивную игру для ребятни, — не слишком бодро принялся докладывать напарник. — Как отец с сыном. Димитрий ему про спорт, Николай в ответ про склад и документы. Счастливы оба, просто неприлично, — подвел он итог. — А дамы спят. Очень устали. Почти как ты, — добавил он, втихаря оттянув на себя немного ватной усталости.
Рой снова вздохнул:
— Тогда нам больше здесь точно делать нечего, — решил он. — С Николаем, правда, так попрощаться и не вышло. Надеюсь, грамоту для Димитрия Марь Филипповна все–таки сделает.
— Думаю, сделает, — уверил Ерик. — А Николай не расстроится. И про ёжика тоже не вспомнит, — пообещал он, наблюдая как Рой вынимает из нагрудного кармана сигналку на возвращение в штаб. — Думаешь, сработает? — опасливо поинтересовался он.
Лучше бы сразу сказал, что в данной средневосточной местности, всё, что может сломаться — изначально работает исключительно на честном слове.
— Вообще, мне их сразу три штуки выдали, — усмехнулся Рой, припомнив, как удивился поначалу здешнему расточительству. — Готов?
Ерик покрепче вцепился всеми лапками, захлопнул пасть, чтобы не прикусить язык, и зажмурился:
— Поехали! — мысленно передал он.
Первое, что не понравилось Рою в приемной шефа — чересчур красивая и ухоженная Хеечка. То есть, сама Хеечка понравилась, конечно. Красавица, что уж тут говорить. А не понравилось нехорошая мысль о том, что для собирающегося отбывать на прежнее место службы командировочного, она точно не стала бы так стараться. И даже на кокетливое желание понравиться напоследок отличившемуся Вечному, приложенное количество усилий никак не тянуло.