Операция «Карибская рыбалка»
Шрифт:
Дверь, соединяющая грузопассажирский отсек с кабиной пилота, бесшумно распахнулась. Американский морской пехотинец вздрогнул от неожиданности и вскочил на ноги. Сидящие на полу пилот и лоцман только и успели раскрыть рты от удивления. Особенно поразился и даже неожиданно для себя обрадовался кубинец – на пороге кабины стоял русский моряк Сергей Павлов. Одетый только в мокрые шорты с карманами на «молниях», он окинул оценивающим взором находящуюся в салоне компанию. Увидев лоцмана, невесело улыбнулся:
– Я думал, ты уже кормишь рыб.
– Я то же самое
Пилот и морпех недоверчиво молчали. Кубинец, словно на званом вечере, продолжал знакомить присутствующих друг с другом:
– А это – Павлов, моряк с российского сухогруза.
Сергей вошел в салон и аккуратно защелкнул за собой дверь. Расстегнув карман, он положил туда специальную ручку, только при помощи которой и можно было теперь выбраться наружу. Пилот, осознав наконец, что к ним в лице этого русского пришло освобождение, о котором они уже и не мечтали, встал с пола и, держа перед собой скованные руки, заговорил:
– Само провидение послало вас к нам на помощь! Это же просто чудо! Вы не представляете, что нам пришлось пережить!
– Отчего же, прекрасно представляю, – ответил Сергей. – Сядьте на свои места, чтобы вас не было видно в иллюминаторы.
Американцы молча опустились на пол и стали ждать, что он им скажет. Присев рядом на одно колено, Сергей вгляделся в разукрашенные побоями лица. Требовать от этих людей еще большего героизма как-то не поворачивался язык. Но кто-то же должен был ему помочь.
– Мне нужна ваша помощь, – сказал он, стараясь придать своему голосу такое выражение, будто речь идет о каких-нибудь пустяках. Пленники экстремистов таращились на него во все глаза. Ведь это они ждали от него подмоги. Поняв, что надо прояснить ситуацию, он продолжил: – Сухогруз захвачен террористами. Из команды, судя по всему, остался я один. На борту было оружие, и теперь арабы хорошо вооружены. Вы – моя последняя надежда…
Морской пехотинец не дал ему договорить до конца:
– О чем ты говоришь! Мы и сами рады смотаться отсюда! Давай отыщем запасные ключи и отстегнем для начала эти чертовы браслеты. А потом мой план прост, как вареная тыква: заведем двигатель и улетим, дальше нас подберут наши, – он запнулся, посмотрев на кубинца, – я имею в виду – американцы.
Сергей отрицательно покачал головой.
– Вы не поняли. Простите, парни, но я не имею права оставить сухогруз этим тварям. Я отвязал гидроплан, скоро они это заметят и будут здесь, – Полундра сделал паузу, ища в глазах пленников поддержки. – Надо их захватить, вооружиться, тогда можно будет отбить корабль.
У пилота потихоньку отвисла челюсть. Отбить корабль! Да он кто, Рэмбо, что ли? Сюда надо вызывать как минимум роту «морских котиков», а перед этим хорошенько проутюжить все ракетами. Русский точно свихнулся от жары или стресса. Словно читая его мысли, голос подал морской пехотинец:
– Ты хочешь угробить и себя, и нас заодно! Их же целый десяток! И ты сам говорил, что полно оружия!
– У
У сидевшего в углу кубинца от этих разговоров тихо поехала крыша. Сражаться вместе с русскими против террористов – еще куда ни шло. Но воевать рука об руку с американцами! Это было выше его революционного понимания.
– Подумайте, – Павлов ловко разрезал веревки, связывающие пленников, и расстегнул наручники запасными ключами, найденными в пилотской кабине. – Если ничего не делать, вы скоро станете им не нужны, и они вас убьют. А так появляется шанс выбраться.
– Вы как хотите, а я – пас! – сказал морпех, разминая затекшие запястья.
Пилот, долго о чем-то размышлявший, тронул Сергея за плечо.
– От меня вам все равно никакого толку, я никогда не воевал, – признался он. – Единственное, чем могу помочь, так это пилотировать самолет, если у вас все получится.
– И на том спасибо, – усмехнулся Полундра, оглядел шатающегося лоцмана и вздохнул – тот еще не отошел от удара. – Из тебя тоже вояка никакой! Ладно! Сидите тихо и не высовывайтесь…
Мохаммед решил взять с собой на гидроплан Суареса, так, на всякий случай, и одного из бывших солдат иракской армии. Наказав остальным в случае чего прикрывать их с борта, он вместе со своей командой спустился в резиновую лодку. Отправив кубинца на нос, а араба посадив на весла, он уселся на корме, держа в руке «стечкин». Лодочный мотор включать не стали – до цели не так уж далеко, да и слышно ничего за его шумом не будет. Лодка не спеша двинулась в направлении отплывшего уже на приличное расстояние гидроплана. В наступающих сумерках он казался громадной раненой птицей, распластавшей свои крылья над водой. Но плывущим на лодке было не до сравнений. Вглядываясь в силуэт самолета, они пытались уловить какое-либо движение внутри его фюзеляжа.
Подобравшись к поплавку, Рамиро ухватился за него рукой и подтянул лодку, одновременно отточенным движением наматывая конец на приделанный для этой цели гак. Бывший солдат первым вскочил на поплавок и присел, оглядываясь. Стояла тишина. Распахнув люк, ведущий в кабину, Рамиро поводил из стороны в сторону стволом автомата. Никого не было. Дверь в салон заперта. Расслабившись, он громко позвал Мохаммеда и уселся в кресло, придвинувшись к рации. В кабину вошел командир экстремистов и вопросительно посмотрел на Суареса.
– Все в порядке, – ответил тот, поудобнее располагаясь в кресле. – Наверное, трос отвязался. Такое бывает иногда, если вязать узлы не умеют.
Мохаммед прошел к месту второго пилота, бросив через плечо иракскому партизану:
– Проверь пленников.
Устраиваясь рядом с Суаресом за рацией, он проворчал:
– Зря мы их сразу не прикончили.
Экстремист с автоматом наперевес подошел к двери и нажал на ручку. Приоткрыв ее, он исчез в дверном проеме.
– Что там у тебя? – наблюдая за уверенными действиями Рамиро, крикнул Мохаммед своему боевику.