Операция «КЛОНдайк»
Шрифт:
Леонид с разбегу влетел в воду. Вдалеке, на волнах, покачивалась черноволосая головка Есении. Он поплыл к ней мощным брассом. Плавать он любил и умел. В юности ему очень нравилось выпендриваться перед томно лежащими на песке девицами. Сколько это принесло ему приятных знакомств…
Леонид подплыл к Есении. Она лежала на спине, широко раскинув руки и ноги. Ее высокая грудь, туго объятая купальником, то выглядывала из воды, то погружалась в набегавшую на нее волну. Красиво…
Он поднырнул под Есению и обхватил ее за талию. Она испуганно взвизгнула и начала отбиваться. Потом, когда поняла, что это
– Ах вы гадкий! Да я вас после этого знать не хочу, меня из-за вас чуть кондратий не хватил! – и она обиженно поплыла вдоль берега.
Он пристроился с ней рядом:
– Не волнуйся, я бы тебя Кондратию не отдал.
– Да ну вас! – уже более миролюбиво сказала Есения, бросив на него укоризненный взгляд. – Вы чего так долго? Я уже начала замерзать.
– Еще бы! Разлеглась на волнах, а надо двигаться! А ну, кто скорее – вон до того буйка.
И начался «заплыв века»… Есения пыхтела с боку…
«Так, нужно будет заняться, дышит неправильно, – заметил Леонид. – Но все равно молодец, руками работает во всю, вот тебе и воздушная фигурка!»
Конечно, Есения отстала, но Леонид не стал вырываться вперед, и к буйку они подплыли вместе.
Обхватив буек руками, они покачивались на волне. Несколько раз Леонид вроде как ненароком прикасался бедром к бедру Есении, и как же ему это понравилось! Есения, понятно, заметила его якобы нечаянные касания, покраснела и стала всматриваться в морскую даль… А он вдруг размечтался – представил себе теплую ночь, море и себя с Есенией в нем вдвоем, и больше никого вокруг… Любовь в воде – непередаваемое ощущение! В этот момент крупная волна подняла и толкнула их друг к другу. Есения инстинктивно обхватила Леонида за шею, и он, еще не отошедший от своих мечтаний, крепко прижал ее к себе и поцеловал в мокрую щеку.
Она как-то сникла и прошептала:
– Вы же обещали…
– Есения, я только… – прошептал Леонид и прижал ее к себе сильнее.
«Как можно выпустить ее из рук, когда сама стихия вложила ее в мои объятия…» – подумал он, теряя голову.
Губы ее были мягкими и солеными…
Вырвавшись, Есения поплыла к берегу.
Леонид не стал ее догонять – ему нужно было успокоиться.
«Странное дело, – думал он, – вроде уже давно не мальчик, а накатило на меня что-то совсем юношеское, когда даже прикосновение руки погружает в блаженство».
Сейчас он чувствовал то же самое, теплые волны прокатывались по его сердцу, ему хотелось петь и кричать: «Она пришла! Та, Которую я Не Отдам Никому!».
Когда Леонид выбрался на берег, Есении уже не было, видимо, ушла домой к Охмнетычу. Но Леонид почему-то был спокоен. Одевшись, он не спеша пошел по берегу в сторону медкорпуса, решив показаться санаторскому врачу. Может, какие процедуры назначит…
Врач предложил ему больше бывать на свежем воздухе, купаться, загорать, заниматься спортом. Потом, полистав его курортную карту, решил добавить к этим общим рекомендациям радоновые ванны, душ Шарко и кислородный коктейль.
Против первого и второго Леонид не возражал, а от коктейля наотрез отказался – глотать этот эфемерный коктейль, пахнущий шиповником, все равно, что есть пену от шампуня.
Врач– старичок посмотрел на него поверх очков и сказал:
– Ну как знаете, батенька, заставлять я вас не буду.
Леонид
Глава четвертая
Кузьма Григорович в большой белой панаме и тренировочных штанах сидел за столиком у их домика и резался в шахматы с то ли дворником, то ли уборщиком территории – Леонид не знал, как их здесь называют. Дворник был одет в синий халат на голое тело. Его грабли и метла стояли, прислоненные к столику. Кузьма Григорович выигрывал.
Дворник вытирал синим рукавом потеющий лоб и матерился себе под нос, глядя как его фигуры одна за другой исчезают с доски.
Увидев Леонида, они прекратили игру, а Кузьма загрохотал ему навстречу:
– Леонид Аркадьевич, живой? А то я уже беспокоиться начал. Как головушка? – и повернувшись к дворнику, объяснил: – Товарищ вчера немного перебрал.
– Бывает! – авторитетно заметил тот. – Надо бы помочь человеку, могу сходить.
– Не, не, не! – запротестовал Леонид. – Никаких «сходить», я пить больше не буду!
– Ну, как знаете! Кузьма, спасибо за игру, мне пора работать, – и разочарованный дворник, прихватив свои орудия труда, пошел выскребать из углов притаившийся мусор.
– А ты чего один, Лёня? Где твоя небога? [1] – спросил Кузьма Григорович.
– Пошла домой. К обеду, наверное, придет, – ответил Леонид.
Они сыграли с Кузьмой Григоровичем несколько партий в шахматы. Кузьма Григорович играл хорошо, и Леониду никак не удавалось его победить. Он досадовал на себя, но ругаться, как это делал проигрывавший дворник, ему было неловко.
1
Небога (укр.) – племянница.
Близилось время обеда.
Кузьма Григорович пошел одеваться, Леонид тоже сменил шорты на летние брюки, а потом решил на минутку прилечь.
Через полчаса Кузьма его разбудил:
– Слушай, Леонид, мы останемся без обеда, давай вставай. Я все ждал, что ты сам проснешься, но ты что-то серьезно увлекся.
Сон, как ни странно, пошел Леониду на пользу. Он бодро вскочил, забежал в ванную сполоснуть лицо и через минуту уже стоял в готовности на крыльце.
Есении за столиком не оказалось.
«Вряд ли она уже пообедала, значит, тоже запаздывает», – решил Леонид. Аппетит у него сразу пропал, что бывало с ним крайне редко. Он весь извертелся, пытаясь увидеть за окном приближающуюся фигурку Есении.
Кузьма, заметив его нетерпение, озадаченно поглядывал на него.
– Слушай, Лёня, – отложив, наконец, ложку, сказал он, – ты себе шею свернешь! Ну куда она денется, не маленькая же, успокойся и ешь, а то от тебя в глазах рябит, ажно укачало.
– Да тут у нас небольшой инцидент вышел… – попытался ему объяснить Леонид, но продолжать передумал. Не мог же он ему сказать, что приложился к губам собственной племянницы и этим вызвал у нее отрицательную реакцию. Кузьма поймет девушку, а на Леонида будет смотреть как на прелюбодея-кровосмесителя. А рассказывать ему правду Леониду сейчас не хотелось – долго, да и ни к чему пока.