Операция «КЛОНдайк»
Шрифт:
– Ах, так это вы стояли за этой конференцией… Вы правы, Филипп, таких идеальных доноров, действительно, вряд ли найдешь… – согласилась Есения. – На Запад мы отправляли клонированные органы пациента…
Кондратюк на время даже онемел от подобного сенсационного заявления, сделанного совершенно будничным тоном.
– Есения Викторовна, но как же вам это удалось сделать? – наконец вкрадчиво поинтересовался он, невольно подаваясь к ней навстречу. – Насколько мне известно, вам не присылали образцов ткани… Да это проблему бы и не решило: одно дело вырастить печеночную ткань, другое – вырастить печень в комплексе. Поделитесь секретом,
Есения рассмеялась:
– Придется вас пощадить – вы выбрали себе слишком жестокую смерть! Понимаете, секрет заключается не в самом методе, а в тщательности проведения процедуры и «ухода» за растущим органом, – сказала она и оглянулась, услышав шаги Леонида, возвращавшегося с бутылкой сухого вина и двумя бокалами.
Леонид, увидев Кондратюка, сидевшего рядом с Есенией, невольно ускорил шаги.
«Вот черт, никуда от него не скроешься!» – с досадой подумал он.
– А мы здесь беседуем с Есенией Викторовной, – пояснил ему Кондратюк, как будто тот сам этого не видел. – Не возражаете?
– Да нет, что вы! – сказал Леонид, насупившись. – Я только попросил бы вас уступить мне место рядом с супругой.
– О, конечно! – Кондратюк без смущения встал и пересел в шезлонг, стоящий напротив.
Леонид поставил на маленький столик принесенные бокалы и принялся откупоривать бутылку.
– Прошу прощения, Филипп, – чопорно обратился он Кондратюку. – Я не предвидел, что вы присоединитесь к нам, и захватил лишь два бокала…
– Не волнуйтесь, Леонид Аркадьевич, – вежливо ответил тот. – Я в это время никогда не пью.
Леонид внутренне поморщился от его тона и, не выдержав, сказал:
– Ну, а мы с женой, как давние почитатели Омара Хайяма и главного героя его стихов, выпьем, причем с большим удовольствием. Может, все-таки, присоединитесь к нам?
– Уговорили! Пожалуй, я тоже выпью с вами немного, – согласился Кондратюк, но не пошел за бокалом для себя, как это сделал бы Леонид, а просто поднял руку и, подозвав стюарда, на безукоризненном английском языке сделал заказ.
Леонид метнул вопрошающий взгляд на Есению, мол, чего этому шпиёну нужно?
Та успокаивающе положила ладонь Леониду на руку и тихо пояснила:
– Мы говорили о том, как в нашем филиале клонировались органы, которые потом доставлялись в западные клиники.
– А-а, мне тоже интересно было бы послушать, – сказал он, бросив Есении предупреждающий взгляд. – Хотя, боюсь, я многого не пойму.
– Я постараюсь объяснять доходчиво, – улыбнулась Есения.
В этот момент стюард принес блюдо с фруктами и бокал Кондратюку. Забрав у Леонида бутылку, стюард ловко открыл ее и отлаженными движениями быстро разлил вино по бокалам.
Кондратюк, взяв свой бокал и подняв его, провозгласил тост:
– За научные достижения человечества!
Леонид, мимоходом заметив:
– Хотелось бы еще и выжить после всех этих чудесных «достижений»… – чокнулся с Есенией и Кондратюком.
– Есения Викторовна, я с нетерпением жду вашего рассказа, – отставив недопитый бокал в сторону, напомнил ей Кондратюк.
Помедлив, вероятно, собираясь с мыслями, Есения сказала:
– Вы знаете, что яйцеклетка размножается делением. Так вот, основной этап для нас наступает тогда, когда она вырастает до состояния морулы…
– Что такое морула? – вмешался Леонид.
Кондратюк бросил на него разраженный взгляд.
– Морула,
Тот сидел с потрясенным выражением лица.
– То есть вы хотите сказать, Есения Викторовна, что выращиваете абсолютно новый орган? – спросил он и, ошеломленно покачав головой, воскликнул: – То-то наши специалисты поражались, что присылаемые вами органы взрослых людей были чистыми, как у младенцев, хотя жизнь и экология в России оставляют желать лучшего.
– Экология оставляет желать лучшего везде… – заметила Есения. – Мы думали о разработке метода наведения на органы «временнoй патины», да руки все не доходили, а, видимо, зря… Теперь мы и имеем массу щекотливых вопросов от коллег на Западе. Насколько я знаю, вы не первый, кто их задает…
– Да, да, да, – рассеянно сказал Кондратюк, что-то напряженно обдумывая. – Но каким образом вы находите яйцеклетку, которая потом дает так идеально подходящий больному орган?
Леонид насмешливо посмотрел на него. Даже он, не будучи специалистом, давно бы все понял.
– Я же вам сказала, – терпеливо ответила Есения, – что это клонированный орган самого пациента…
– То есть? – удивился Кондратюк и вдруг, побледнев, спросил: – Вы хотите сказать… Но тогда получается, что вы научились клонировать людей?!
– Я этого не говорила, – прервала его Есения, внутренне напрягаясь от того, что сказала больше, чем следовало – Кондратюк как цитогенетик способен был быстро сложить два плюс два, но решила закончить: – Хотя мы, действительно, умеем переносить ядерный материал из клетки донора в освобожденную от собственного ядра яйцеклетку реципиента и доращивать ее до нужного нам состояния, но на этом мы и останавливаемся.
– Останавливаетесь или нет, это уже несущественно, ведь всегда можно продолжить… Значит, в этом плане Россия опередила всех! – у Кондратюка даже дыхание перехватило от перспектив, которые наверняка откроются перед ним после того, как он доставит для своего руководства специалиста с таким уровнем информации. Правда, ее еще нужно доставить. – А где же вы брали сам генетический материал для клонирования?