Операция «КЛОНдайк»
Шрифт:
Леонид побежал обратно к киоскерше, но та сказала, что ближайший туалет есть только на Балтийском вокзале.
«Есения, куда же ты подевалась, не могли же мы с тобой разминуться?» – недоумевал Леонид.
Выйдя на улицу, он огляделся. Пассажиры уже разъехались, на перроне перед вокзалом народу было мало. Одни частники-извозчики кучковались сбоку у стоянки машин.
Он задумчиво направился к ним.
– Что, краля твоя сбежала? – раздался вдруг за его спиной насмешливый голос.
Леонид повернулся. Сзади, улыбаясь, стоял давешний частник.
– А вы что, ее видели? –
– Видел, девка она у тебя приметная. Буквально через несколько минут, после того, как мы с тобой расстались, – он насмешливо осклабился, – она вышла из зала с каким-то высоким мужиком, села в «Волгу» с государственными номерами и… фьють.
– Это отец, наверное, за ней приехал, – предположил Леонид и удивился: – Что же она вещи-то у меня не забрала?
– Да не похоже, чтобы отец, – хохотнул водила. – Скорее любовник: молодой, высокий.
– В морду хочешь? – моментально взъярился Леонид.
– Ну ты, полегче! – тут же в ответ окрысился водила. – А то я тебе тоже монтировкой харю-то отрихтовать могу. Рогач хренов… – и презрительно сплюнув ему под ноги, он отошел к настороженно наблюдавшим за ними другим водителям.
С трудом удержавшись, чтобы его не догнать, Леонид раздраженно глянул на часы и вконец разозлился: проторчал, как дурак, в ожидании Есении почти час, а она уже, поди, давно дома.
Нащупав в кармане монетку, он направился к телефонному автомату. Набрав домашний номер Есении, он напряженно прислушался. Там долго не отвечали, потом кто-то снял трубку.
– Есения, – закричал Леонид. – Что же ты уехала, ничего мне не сказав?
В ответ раздался щелчок и зуммер отбоя.
«Вот так-так, ничего не понимаю! – растерялся Леонид. – Почему она бросила трубку? А, может, это была не она? Нужно еще раз позвонить».
Порывшись в карманах, он попытался нащупать двухкопеечную монету, но мелочи у него больше не оказалось.
Решив, что позвонит из дома, он пошел к метро на Балтийском вокзале.
Дома его встретила мама, отпросившаяся в этот день с работы. Судя по запаху, витавшему в квартире, на столе его ожидали его любимые пирожки с мясом, но аппетита на этот раз у него не было никакого. Мама даже всполошилась, не заболел ли он, глядя, как Леонид без обычного энтузиазма садится за стол.
Спешно выпив кружку чая с шестью пирожками, он засобирался.
– Ты куда, сынок? – спросила мама.
– Мне нужно кое-куда заехать, вещи отдать, – сказал он, кивнув на сумку Есении.
– Да чего такая спешка? – удивилась мама. – Завтра нельзя что ли? Ты же только с дороги, отдохни.
– Не устал я, вернусь, расскажу все, – пообещал Леонид и, схватив сумку Есении, направился к двери, но, вспомнив о рабочем телефоне отца Есении, решил уточнить организацию.
Набрав справочную службу «09», он назвал дежурной номер телефона и попросил ее посмотреть, какой организации принадлежит этот номер и где она находится. Та переключила его на платную справку, где ему ответили, что такого номера в их базе данных нет, но похоже, что это где-то на Васильевском острове, точнее они сказать не могут, и утешили тем, что «зато вам не нужно оплачивать эту справку». Слабо утешившись
Доехав до станции «Василеостровская», он вышел из метро и решил еще раз позвонить Есении. На этот раз трубку вообще никто не снял, и он пошел пешком к ее дому, подумав, что, может быть, у них там что-нибудь случилось с телефоном.
Пройдя по Среднему проспекту до 1-й линии, Леонид перешел дорогу и, углубившись в проходные дворы, добрался, наконец, до дома Есении, который стоял на углу набережной Макарова прямо напротив Академии тыла и транспорта. Увидев его, он опешил – вид у дома был явно не жилой. В некоторых окнах зияли провалы разбитых стекол, вокруг стояла техника и суетились рабочие, а до второго этажа были установлены строительные леса.
Судя по номеру, квартира Есении должна была находиться на третьем этаже. Он, задрав голову, посмотрел на темные окна и направился к подъезду.
Дорогу ему преградил выходящий из подъезда рабочий:
– Куда вы? Сюда нельзя!
– Тут у меня знакомые живут, – ответил Леонид и попытался его обойти, но тот снова заступил ему путь.
– Никто тут уже не живет, дом отправлен на капитальный ремонт.
– Когда? – попытался уточнить Леонид.
– Да уж неделю тут ковыряемся…
– А жильцов куда переселили? – спросил Леонид, впадая в отчаяние, потому что начал понимать, что они с Есенией уже не просто разминулись, а растерялись.
– Слушайте, не знаю, спросите в ЖЭКе, – нетерпеливо сказал рабочий.
– Спасибо за совет, – поблагодарил Леонид, решив больше не испытывать его терпение.
Перейдя дорогу, он медленно побрел по бульвару в сторону университета. Вдруг какой-то неприятный холодок прокатился у него между лопаток, как будто кто-то смотрел в спину.
Он обернулся, но ничего подозрительного не заметил, только в машине, припаркованной у обочины на набережной Макарова, кто-то изнутри закрывал темное тонированное стекло, одновременно трогаясь с места.
«Наверное, показалось», – подумал Леонид и пошел дальше, хотя неприятное ощущение в спине сохранялось еще какое-то время.
Выйдя на Менделеевскую линию, он пошел вдоль здания Двенадцати коллегий, как вдруг, бросив взгляд на другую сторону улицы, он увидел комплекс Института акушерства и гинекологии, в просторечье называемом «институтом Отто», и его осенило: «Да ведь здесь же, наверное, работают родители Есении! Она говорила, что они врачи-гинекологи и работают недалеко от дома. Может быть, Есения сейчас у них? Она, похоже, ничего не знала об отправке их дома на капремонт, иначе сказала бы мне».
Ободренный этой догадкой, Леонид быстро перебежал по газону на другую сторону улицы, честно выполнив просьбу озеленителей: «По газонам не ходить», и ворвался, открыв тяжелую старую дверь, в холл института.
Сидящая на вахте пожилая женщина в белом халате, испуганно посмотрела на него, но тут же вспомнив о своих обязанностях, грозно поднялась со своего места:
– Вы куда, мужчина?
– Лично к вам, Мария Ивановна! – выпалил Леонид, поднимаясь по ступеням к ней.