Операция «Круиз»
Шрифт:
– Граф, какая встреча! Вы еще в Москве? Послушайте, я вас днями разыскивал. У меня возник странный казус в покере, – он подошел к Павлу, взял его под руку и увлек за собой мимо остолбеневших охранников.
Благодаря столь красноречивой поддержке Павел очутился в самом центре внимания. Вокруг толпились знакомые и незнакомые ему банкиры, бизнесмены. Возле них блистали молодостью, красотой и дорогой косметикой любовницы, высокомерно поглядывавшие по сторонам. Павел искал взглядом Татьяну, при этом довольно путанно объясняя президентскому чиновнику его карточный промах.
Сначала Павел увидел Маркелова. Он, как всегда, курил в некотором отдалении и в
Павел решил подойти к Маркелову. Тот встретил его печальной улыбкой. И вместо приветствия спросил впрямую:
– Говорят, граф, вы сменили сексуальную ориентацию?
– Врут. Скорее всего, такие сплетни распускают брошенные мною женщины, – спокойно ответил Павел и, в свою очередь, поинтересовался:
– Вы один или с дамой?
– Я всегда один, – соврал Маркелов. Он приехал с Татьяной, но не очень хотел светиться рядом с ней. Пусть окружающие продолжают думать, что между ними все те же приятельские отношения бывших любовников. Маркелов хорошо знал нравы московской тусовки. Хочешь избежать лишних разговоров, не следует делать резких поворотов. Но появление графа осложняло ситуацию. Он ведь наверняка начнет выяснять отношения с Татьяной. Хотя Маркелов и не исключал, что такой легкомысленный прожигатель жизни, как Нессельроде, возможно, сам с удовольствием поставил крест на романе с ней. В конце концов, она ему почти прилюдно изменила. Это несколько успокаивало Маркелова, ему хотелось понаблюдать со стороны за дальнейшим поведением графа.
А тот, в свою очередь, очень надеялся убедиться, что Маркелов действительно одинок.
Они еще немного постояли вместе, разговаривая о пустяках. Маркелов рассказал о хозяевах презентации – крупной строительной фирме «Государыня», получившей подряд на строительство международного бизнес-центра в Крылатском. Павел пожаловался на материальную стесненность и спросил, не собирается ли кто-нибудь в ближайшее время играть по-крупному. Маркелов пообещал узнать и сообщить. Сам он с графом предпочитал за один игральный стол не садиться. Исчерпав тему разговора, они еще немного помолчали и разошлись.
Павел принялся осторожно наблюдать за Татьяной. Маркелов за ним. А ей, судя по всему, было наплевать на обоих. Она продолжала хохотать над шутками Леонтовича. Он их выдавал с унылым выражением лица, которое придавали ему седые свисающие углами усы и усталые глаза в обрамлении пушистых бесцветных ресниц. Казалось, Татьяна полностью поглощена своим собеседником. Поэтому
Организаторы презентации решили не испытывать терпения гостей и, быстро отчитавшись в своих успехах и дальнейших планах, пригласили всех на фуршет.
В мгновение ока официанты заставили длинные столы блюдами с изысканными закусками. Народ с тарелками повалил к горам деликатесов. Павел прошел стороной к Татьяне и окликнул ее. Она была настолько увлечена устрицами, что не сразу смогла оглянуться. Высоко подняв тарелку с моллюсками, повернулась к нему и крикнула:
– Принеси шампанское!
Павел покорно поспешил к барменам, наливавшим напитки. Когда он вернулся с двумя полными фужерами, Татьяна вовсю глотала устриц. И еще умудрялась кормить ими стоявшего рядом Леонтовича.
– Что случилось, граф, вы сегодня без венка из прекрасных дам? – участливо спросил шоумен. – Может, вас заинтересуют мои мартышки? Они сегодня как на подбор. Или вы разочаровались в женщинах?
Услышав это, Татьяна прыснула от смеха и чуть не подавилась устрицами.
Если бы лицо Леонтовича не выражало вселенскую скорбь, а в глазах не теплилось искреннее человеческое сочувствие, Павел не простил бы ему двусмысленности вопроса. Но в данном случае лучше было отшутиться.
– Я в ближайшее время планирую крупную игру. А вы сами знаете, карты не любят тех, кому везет в любви.
– В таком случае, не завидую вашим партнерам.
Павел взглянул на Татьяну. Она демонстративно прятала глаза. Можно было бы продолжать этот светский треп и понаблюдать за ней и Маркеловым. А какой смысл? Давать лишний повод для сплетен? Нет, лучше попытаться снова поговорить с ней. Так решил Павел и резко попросил Леонтовича:
– Леня, пойди проконтролируй свой гарем, а мы пока поговорим.
Шоумен понимающе улыбнулся уголками полных губ и отошел раньше, чем Татьяна успела схватить его за рукав.
– Ну? – начал Павел.
– Баранки гну… – зло ответила она. – Пришел изводить меня претензиями? Или у тебя из квартиры что-нибудь пропало?
– Ты здесь одна?
– А тебе какое дело?
– Хочу, чтобы вернулась ко мне. Хватит дурить. Я же тебя люблю.
Татьяна помахала пустой тарелкой и с раздражением заявила:
– Пока ты мне голову морочишь, все самое вкусное сожрут! – и, отвернувшись, поспешила к столам, трещавшим от штурма завсегдатаев презентаций.
Павел пошел за ней. Он ничего не замечал, кроме ее каштановой копны волос и обнаженных покатых плеч. А совсем рядом Маркелов переговаривался с Лавром, наблюдая за бесплодными усилиями своего соперника. Речь шла о новой встрече с депутатом Правоторовым. Не меняя тона, Илья Сергеевич спросил:
– Как ты считаешь, граф долго собирается путаться под ногами?
– Ровно столько, сколько ты собираешься ему позволять это, – философски заметил Лавр, медленно пережевывая копченую поросятину.
– Я думал, он умнее. Так здорово играть в карты, просчитывать любую игру, а в жизни блуждать в трех соснах. Даже как-то жалко. Объясняться с ним глупо, подумает, что ревную… Меня он не раздражает… а Татьяну его наскоки, сам видишь, нервируют. Ей нужен покой. Пожалуй, стоит оградить, а?
Лавр продолжал жевать, наблюдая, как Павел старается удержать Татьяну возле себя. Их со всех сторон толкали, и она вертела головой, явно высматривая Маркелова. Скандал мог разразиться в любую минуту. Поэтому, проглотив последний кусок мяса, Лавр вытер салфеткой жирные губы и поинтересовался: