Операция "Рагнарёк"

Журавлёв Андрей Юрьевич

Гном снова прибавил скорость, и ветер, врывавшийся в кабину сквозь разбитое лобовое стекло, взметнул выскочившие из-под заколки темные волосы.

***

В маленькой комнатушке дешевого отеля на северной окраине Квинс было пыльно и душно. Заколоченное окно не пропускало света, тусклая лампочка дребезжала, разбрасывая неверные тени от немногочисленных предметов потертой меблировки. Екатерина сидела на покрытом пятнами голом матрасе, уставившись на засиженную мухами репродукцию Джоконды, висевшую на противоположной стене.

Из

большой сумки, набитой вещами, раздался приглушенный звонок телефона. Екатерина вздрогнула. Выбросить телефон она не решилась, отключить тоже. Она хорошо знала, что неожиданные союзники могут появиться и тогда, когда уже ничего от жизни не ждешь. Но с того момента, как она так скоропалительно покинула Конклав, выбив окошко витража, ей звонил только он один. Тот, кого она опасалась больше всей Камарильи Нью-Йорка, чей гнев страшил ее больше, чем объявленная Картером Кровавая Охота.

Именно от Полоньи Екатерина пряталась в этом Каином проклятом отеле, куда пропившиеся проститутки приводили своих обколотых клиентов. Но от судьбы не уйдешь. Это бывшая Епископ знала хорошо. Она посмотрела на сумку, твердо решив, что завтра… Нет, послезавтра… Нет… Послезавтра может быть поздно. Она ответит на звонок. Но еще не сегодня.

Запертая дверь отворилась бесшумно, и на пороге показался Франциско Доминго собственной персоной. В неизменном белом костюме и начищенных мелом белоснежных остроносых туфлях. Его красивое лицо пылало гневом так, что старинный загар, навек приставший к нему, был почти незаметен.

— Думала, что сможешь от меня спрятаться? – гневно заявил Полонья. — Думала, что сможешь сбежать?

— Я надеялась, что у меня появится возможность хоть немного загладить свою вину, — тихо произнесла Екатерина, глядя в грязный, заплеванный предыдущими постояльцами пол.

— Ладно, — неожиданно улыбнулся Архиепископ, — появится.

Екатерина вопросительно взглянула на него.

— Рейд прошел неудачно, — признался Полонья, сердито хмуря брови, — мы потеряли два десятка гулей и шестерых неонатов. Невелика потеря, но все же… Фьялар ушел, и почти вся его группа тоже. Так что, я думаю, у тебя есть смягчающие обстоятельства. Я тоже его недооценил.

Екатерина благодарно улыбнулась.

— У тебя есть поручение для меня? – спросила она.

— Собирайся. Машина ждет на стоянке, тебя отвезут в Спрингфилд. Оттуда – в Грин Вэлли. У нас есть заложники. Думаю, Фьялар сам придет за своими друзьями. А ты его встретишь.

— Зачем там нужна я?

Полонья задумался, прикидывая, насколько может доверять уже не раз подводившей его союзнице.

— Мария доложила, что над дорогой появилось что-то странное. Что-то, отшвырнувшее грузовик, как перышко и расплавившее его в полете. Она говорит, что это дракон.

— Бред.

— Возможно.

Полонья сцепил пальцы под подбородком и иронически взглянул на Екатерину.

— Но тот, у кого этот бред материализуется в расплавленные грузовики, мне нужен. Живым.

71. Грин-Вэлли, Иллинойс. Диззи

Резкий

свет ударил сквозь закрытые веки, и Диззи поморщился от боли. Болел затылок, вероятно после удара, которого он не помнил. Болело ушибленное колено, нудно, муторно, но терпимо – не перелом. Болели запястья, в которые впивались края наручников, придавленные за спиной весом его собственного тела. Во рту стоял мерзкий металлический привкус крови.

Диззи чуть не дернулся, по спине, прислоненной к шершавому камню, побежал холодный пот. Но глаза так и не открыл, несколько пар ног, звучно топавших по бетонному полу, явно принадлежали не друзьям. И чем больше времени у него будет, чтобы разобраться с ситуацией, тем лучше.

Осторожно потрогал распухшим языком шатающийся зуб, сдержал облегченный вздох. Кровь во рту была своя, от прикушенного языка или из десны. Никаких голодных позывов или приступа безумной любви к неизвестному вампиру. Значит, все еще поправимо.

Шаги замерли, раздался звук брошенного на пол тела, хрипловатый стон. Бранка. Диззи напрягся, но снова запретил себе открывать глаза. И не ошибся. Глубокий женский голос, с нотками презрения и угрозы.

— Очухалась. Это хорошо.

Бранка ответила тихим рычанием, и говорившая нехорошо рассмеялась.

— Рычи-рычи. Кусаться ты все равно не сможешь. Но лучше бы ты меня поблагодарила. Если бы я не узнала тебя, Бранка, дочь Брэндона, из твоей шкуры вышел бы превосходный коврик. Тебя велено придержать до прибытия… Неважно.

— Меня? – сердито спросила Бранка. — Или нас?

— Тебя. Но твоего черномазого приятеля я тоже придержу на всякий случай. Ты – гарантия хорошего поведения Фьялара, а он – твоего. Попробуешь сглупить – и я сдеру с него кожу у тебя на глазах.

— Ты просчиталась, — хрипло рассмеялась Волчица, — телохранителя Фьялар может и сменить, а звукорежиссера – вряд ли. Так что…

— Ты мне не угрожай! – рявкнула женщина. — Я сама разберусь, кто чего стоит.

Каблуки застучали по полу, хлопнула тяжелая дверь, заскрежетал засов. Яркий свет погас, но красноватый отблеск все еще тускло ложился на веки.

— Диззи, — тихо позвала Бранка, — Диззи, ты меня слышишь? Они ушли.

Диззи приоткрыл глаза. Комнатка, размером два на два метра, скорее всего, бывшая кладовая, без окон, зато с крепкой железной дверью, явно недавно установленной. Под потолком – тусклая лампочка. Еще одна, над дверью, выключена.

Бранка сидела у стены напротив, запястья ее были обмотаны блестящей длинной цепочкой в несколько сложений, закрепленной металлическим навесным замком. Странная замена наручникам. Но руки ей, почему-то, за спину не завели.

— Это серебро, — ответила Бранка на немой вопрос, — чтобы я не перекинулась. Но могли бы и не заморачиваться.

Девушка поморщилась от боли.

— У меня пуля в бедре. Серебряная.

— Что вообще произошло? – спросил Диззи.

Во рту, как оказалось, было сухо, словно в занесенном песком колодце, и слова давались ему с большим трудом.