Операция «Снегопад»
Шрифт:
Ракетный крейсер «ал-Бурак» (некогда называвшийся «Адмирал Владимирский») был спущен на воду в 1968 году. Он принадлежал к серии кораблей «Крест-1», всего было построено четыре крейсера подобного типа. Как и любой другой ракетный крейсер, «ал-Бурак» был предназначен прежде всего для борьбы с военно-морскими силами противника. Кроме того, любой хорошо оснащенный военный корабль в сегодняшнем мире есть фактор политического воздействия. Новые владельцы крейсера это хорошо понимали, собираясь
Они не понимали только одного: что в бою против современной авиации старому крейсеру устоять, мягко говоря, тяжеловато. Из всего зенитного вооружения, которым был когда-то оснащен «Адмирал Владимирский», в наследство «ал-Бураку» достались только две спаренные башни для четырех 57-миллиметровых орудий, расположенных на крыше надстройки за дымовой трубой. Что это против ракет с самонаведением? Даже не смешно.
Капитан крейсера «ал-Бурак» был истинным патриотом своей родины, но он не был дураком. Когда он получил сообщение о гибели бомбардировщиков, то сразу отдал приказ уходить.
Двухвинтовой паровой двигатель был выведен на максимальное число оборотов. Пена взбурлила за кормой, по палубам забегали матросы, раздались резкие команды на гортанном языке, и на скорости в тридцать пять узлов ракетный крейсер «ал-Бурак» отправился к норвежской границе.
У Лукашевича не осталось ракет. Но на этот раз он не собирался дожидаться, пока другие сделают за него всю работу. В конце концов, есть еще пушка «ГШ-23Л» с боекомплектом в 260 патронов — не пропадать же добру!
Он развернул свой истребитель в сторону моря, быстро нашел цель на индикаторе, изменил угол стреловидности крыльев и погнал-погнал-погнал. Когда он высаживал обойму, ему даже показалось, что он видит и сам крейсер, и вспышки встречных выстрелов. Но на самом деле ничего подобного он видеть не мог, глаз просто не успел бы запечатлеть картинку — столь велика была скорость.
— Лукашевич! — рявкнул комполка. — Ты-то куда прешь со своей пушкой?
— Всё уже, всё, патроны кончились.
— Возвращайся на базу!
— Слушаюсь, товарищ полковник.
И уже уходя из зоны атаки, Лукашевич услышал:
— Есть! Есть попадание! — объявил Свиридов. — Молодцы, ребята, всех к наградам представлю!.. А полыхает-то как! Ох, как полыхает, мать его!
— Ну, вы сами этого хотели, — пробормотал Лукашевич.
Ни один мускул не дрогнул на его спрятанном под забралом летного шлема и застывшем, словно маска, лице. Он положил истребитель на крыло, возвращаясь за своим ведомым на базу.
Глава пятнадцатая. НАГРАДНОЙ ЛИСТ.
В Москву решили ехать через Питер. Награждение назначили на десятое число, и у троих офицеров хватало времени навестить родственников, проживающих в Северной Пальмире. Но и задержаться надолго они не могли, поэтому девятого вечером погрузились на «скорый», идущий в Москву, провожаемые Громовыми-старшими и Громовыми-младшими, матерью Лукашевича и отцом Стуколина. Провиантом офицеров снабдили
В половине первого «скорый» тронулся, офицеры расселись в купе мягкого вагона, и Стуколин достал первую. Открыли, разлили по алюминиевым стаканчикам, молча чокнулись и выпили.
— Ну вот и едем, — изрек Громов, глядя в окно на проплывающие мимо огни. — Вот и едем.
— Курицу кто-нибудь будет? — поинтересовался Стуколин, шурша пакетами. — Или, может, пирожки?
Но все были сыты, час назад плотно отужинав, потому Громов только покачал головой, а Лукашевич предложил выпить еще по одной. Налили, выпили.
— Как думаете, мужики, — завел разговор Стуколин, — нас сам президент награждать будет или какому-нибудь из министров поручат?
— А тебе не без разницы? — лениво спросил Лукашевич; он снял галстук и ослабил воротник, расстегнув верхнюю пуговку.
— Ну как же, — сказал Стуколин. — На президента посмотреть хочется.
— Ты его еще о самочувствии спроси, — Лукашевич хмыкнул.
— А что? — вскинулся Стуколин. — Он вон только что из Иордании вернулся, с похорон Хусейна, и ничего — смотрелся очень даже.
— Хватит вам, — повернулся от окна Громов. — Президент, не-президент. Поговорить больше не о чем?
Тема для разговора нашлась после третьей стопки. Лукашевич подумал и принялся пересказывать сюжет американского фильма «Армагеддон», который они посмотрели с Зоей в видеосалоне в Мурманске. Рассказ этот вызвал определенный интерес. Стуколин похохатывал, бил себя кулаком в ладонь и подбадривал рассказчика возгласами:
«Ну и?! Ну, а они?!» Громов тоже заинтересованно слушал о похождениях бригады бравых нефтяников, полетевших бурить астероид, чтобы, как и полагается героям голливудского фильма, спасти мир. Особенно веселили офицеров технические ляпы, допущенные создателями этого фантастического боевика. С какого-то момента совместной биографии (они уже успели забыть с какого) трое друзей взяли за правило обсуждать недавно просмотренные художественные фильмы на предмет поиска в них всевозможных ляпов. С возрастом и ростом жизненного опыта ляпов они находили всё больше и очень веселились. Так, под водочку и под шутки, доехали до Бологого, где у «скорого» была остановка на десять минут. Раз остановка — решили выйти подышать свежим воздухом и купить по бутылочке пивка. Сонный и вроде бы тоже не совсем трезвый проводник посмотрел на них хмуро.
— Чего не спите? — осведомился он.
— Не спится, друг, — ответствовал за всех Стуколин. — Звезду Героя едем получать — разве уснешь?
— Да ну? — изумился проводник. — А за что?
— Тс-с-с, — Стуколин поднес палец к губам и с многозначительным видом оглянулся. — За подвиг!
Проводник так расстрогался, что вынес из своего купе по баночке «Бочкарева» каждому.
— О! — сказал Стуколин, дергая за кольцо банки. — Вы — настоящий патриот. Проводник остался доволен.
— Скажите, — обратился он к офицерам почти заискивающе, — вас президент принимать будет?