Операция "Трест". Советская разведка против русской эимиграции. 1921-1937 гг.

Гаспарян Армен Сумбатович

Потапов достаточно жестко объяснил заговорщикам, что небольшое восстание ничего не даст. У Красной армии достаточно сил, чтобы подавить его в кратчайшие сроки. Члены политсовета заметно погрустнели. Пришлось Якушеву их успокоить. Он сказал, что в ближайшее время вместе с Потаповым отправляется за границу, чтобы договориться о взаимодействии с «Русским общевоинским союзом», в который была преобразована русская армия генерала Врангеля.

19 октября 1923 года Потапов и Якушев нелегально отправились в Польшу. После достигнутых быстрых договоренностей в Варшаве (МОЦР признает независимость Польши, а польская разведка

продолжает за это помогать боевым группам проникать на территорию СССР) бывший генерал-лейтенант бывшей русской императорской армии отправился в Югославию. В Сремски-Карловицы. В штаб к барону Врангелю.

Врангель принял Потапова и долго беседовал с ним. Выпускники Николаевской академии Генерального штаба вспоминали былые дни и говорили о нуждах Белого движения в новой обстановке. И все же червь сомнения точил Петра Николаевича. Уже в самом конце встречи он спросил гостя из Советской России, как же ему удается покидать должность в Красной армии на столь длительный срок, чтобы путешествовать по Европе. Потапов тогда объяснил, что официально он сейчас в отпуске, на охоте в тайге. Барон поверил.

Уже потом, спустя годы, всех в эмиграции мучил вопрос: почему же Якушеву и Потапову верили? Попытался найти ответ и бывший участник операции «Трест» Сергей Войцеховский: «Мы были молоды и воспитаны в традициях той России, для которой военный мундир был порукой чести. Мы не могли представить себе генералов Зайончковского или Потапова презренным орудием чекистов. Мы были до известной степени одурманены открывшейся перед нами возможностью легкой связи с Россией и благополучного оттуда возвращения.

Мы сознавали себя не бедными, бесправными эмигрантами, а звеньями мощного подпольного центра на русской земле. Мы были готовы на любую жертву, но по сравнению с чекистами были наивными детьми.

Теперь я знаю, что бывший генерал-лейтенант Потапов, называвший себя в «Тресте» Медведевым, был офицером Генерального штаба, прослужившим 12 лет в Черногории и вернувшимся в Россию за два с половиной года до Февральской революции, к которой он незамедлительно примкнул.

Теперь мне известно, что большевики назначили его в ноябре 1917 года первым советским начальником Генерального штаба, преемником отстраненного ими генерала Марушевского и что позже он по их назначению был помощником управляющего Военным министерством большевика Подвойского.

Поэтому я теперь не понимаю, как могли его сверстники, бывшие начальники и сослуживцы, поверить в искренность его монархических взглядов. Но тогда Потапов был в моих глазах заслуженным офицером царской службы, поставившим на карту жизнь ради восстановления монархии».

«Трест» пользовался фантастическим успехом. Пожалуй, даже Артузов не ожидал, что все так легко получится. Генерал Кутепов даже решил больше не рисковать своими людьми напрасно и отправлять их в Россию по каналам Якушева. О лучшем на Лубянке и мечтать не могли. Особенно когда узнали, кого именно направляет Александр Павлович в Москву. Фамилия Захарченко-Шульц не была пустым звуком для иностранного отдела ГПУ, и там сделали все возможное, чтобы подготовить ей достойную встречу.

Глава 5.

Русская Жанна д" Арк

Мария Лысова (это ее девичья фамилия) родилась 9 декабря 1893 года в семье действительного статского советника Владислава Герасимовича Лысова. Она очень рано потеряла свою мать, которая умерла вскоре после рождения дочери. Первые годы прошли в Пензе, в родительском имении. Образование она сначала получала дома, потом был Петербург. Знаменитый Смольный институт благородных девиц — лучшее в империи учебное заведение для девушек из дворянских семей. Воспитанницам давалось блестящее образование и прекрасное воспитание. Лучшие выпускницы вполне могли быть определены на службу во дворце. Мария Владиславовна Лысова окончила императорское воспитательное общество в 1911 году.

В двадцать лет она вышла замуж за офицера лейб-гвардии Семена Сергеевича Михно. Молодые поселились в доме №54 на Загородном проспекте, где на казенных квартирах проживали большинство офицеров. Но безмятежная жизнь полковой дамы одной из элитных частей императорской армии была относительно недолгой. Грянула Первая мировая война. В августе 1914 года начальник команды конных разведчиков штабс-капитан Михно отправляется на фронт. Через несколько месяцев, тяжело раненный в бою, он умрет на руках своей жены. Теперь Мария Владиславовна — вдова с только что родившимся ребенком.

Жизненная драма потрясла молодую женщину, но не сломила ее. Она приняла решение, которое многие назвали сумасбродством: добровольно пойти на фронт, чтобы заменить мужа в рядах родного полка. Надо сказать, что в русской императорской армии женщина в строю было исключительной ситуацией, почти невозможной в жизни со времен знаменитой на всю страну «кавалерист-девицы» корнета Дуровой. Это уже потом, в страшные дни краха России, женщины станут формировать ударные батальоны, стараясь своим примером увлечь мужчин. Но в 1914 году, в лучшем для себя случае, Мария Владиславовна могла рассчитывать на должность сестры милосердия. И вот тут-то она прибегает к помощи великой княжны Ольги Николаевны — старшей дочери Николая Второго. Еще в 1909 году государь назначил ее шефом 3-го гусарского Елисаветградского полка. Это было большой честью для армейского полка, и елисаветградцы гордились таким шефством. В полковом марше даже были такие слова:

Мы гусары не из фольги, Всяк из нас литой булат, Бережем мы имя Ольги, Белый ментик и штандарт. В поле брани, в поле чести Имя Ольги — нам закон...

Во время войны Ольга Николаевна, как и другие августейшие дочери императора, находилась в Петрограде и самоотверженно ухаживала за ранеными, но связи со своим полком не теряла. К ней и обратилась молодая вдова с необычной просьбой. В результате Николай Второй приказал военному министру, генерал-адъютанту, генералу от кавалерии Сухомлинову сделать соответствующее распоряжение. Преодолев все многочисленные препятствия и формальности, Мария Владиславовна оставляет ребенка на попечение родных и в 1915 году вступает вольноопределяющимся в 3-й гусарский Елисаветградский ее Императорского Высочества великой княжны Ольги Николаевны полк.