Операция "Трест". Советская разведка против русской эимиграции. 1921-1937 гг.
Шрифт:
Однако руководить Южно-Уральским краем генералу не довелось. 12 сентября 1919 года Верховный правитель России адмирал Колчак назначил Дутова командующим разгромленной красными Оренбургской армией, которая безостановочно отступала по голой, безлюдной степи, испытывая недостаток продовольствия. Одному из своих офицеров атаман тогда сказал:«Россия умирает. Мы присутствуем при ее последнем вздохе». Уже в эмиграции уцелевшие достаточно точно назвали то время «голодным». Резали и ели лошадей. У местного населения покупали п-родукты, фураж, одежду, сани, но и этого не хватало для многотысячной людской массы. Тяжелобольных оставляли умирать в населенных пунктах, погибших не успевали хоронить и обременяли этим печальным обрядом местных жителей. В армии свирепствовал тиф, который к середине октября выкосил почти половину личного состава. По самым примерным подсчетам, во время «голодного похода» погибло свыше 10 тысяч человек. В своем последнем приказе по армии Дутов писал: «Все те трудности,
В марте 1920 года частям Дутова пришлось покинуть родину и отступить в Китай через ледниковый перевал, расположенный на высоте 5800 метров. Обессилевшие люди и кони шли без запаса еды и фуража, следуя по горным карнизам, случалось, срывались в пропасть. Самого атамана перед границей спустили на канате с отвесной скалы почти без сознания. Отряд был интернирован в Суйдине и расположился в казармах русского консульства. Дутов не терял надежды возобновить борьбу с большевиками и пытался объединить под своим началом всех бывших белых воинов. За деятельностью генерала с тревогой следили в Москве. Лидеров Третьего интернационала пугало наличие значительных организованных и закаленных годами борьбы антибольшевистских сил вблизи границ Советской России. Было принято решение ликвидировать Дутова. Выполнение этой щекотливой миссии возложили на Реввоенсовет Туркестанского фронта. Под видом единомышленника к атаману проник советский агент Махмуд Хаджаиров. 6 февраля 1921 года он застрелил Дутова в его квартире. Два казака из охраны генерала получили смертельные ранения. «Если суждено быть убитым, то никакие караулы не помогут», — любил повторять атаман. Так и вышло. Подпоручик Серафим Рождественский писал в своих воспоминаниях:
«Вечером шестого февраля группа Чанышева подошла к крепости.
— Пакет для его превосходительства, — сказал Махмуду показывая конверт с сургучными печатями.
— Жди здесь, позову дежурного, примет!— ответил часовой.
— Велено вручить лично в руки, видишь ? — показал он дутовцу подчеркнутые двумя жирными чертами слова: «Совершенно секретно» и «Вручитьлично».
И, не дожидаясь, пока казак будет раздумывать, отодвинул его плечом и спокойно, как будто каждый деньходи/i по этой дорожке, зашагал к дому, стоящему в глубине двора, почти у самой крепостной стены. Разговор с охранником у дома был примерно таким же. Только тот доверительно добавил: «Кажись, их превосходительство уже почивают...»
Атаман Дутов полулежал на тахте, о чем-то вполголоса говорил с адъютантом, который разбирал на столике бумаги. Кроме того, Махмуд успел заметить только поблескивающие в свете лампады иконы. Лихо козырнув, Махмуд протянул пакет. Адъютант вскрыл его и подал атаману. Дутов стал читать вслух: «Господин атаман, хватит нам ждать. Пора начинать. Я все сделал. Ждем только первого выстрела». И вдруг метнул исподлобья острый, изучающий взгляд на гонца. Тот стоял, как изваяние. Атаман стал читать дальше: «Сожалею, что не смог приехать лично...»
— А где Чаны шее ? — так же резко вскинув голову, спросил Дутов.
— Он ушиб ногу и сам приехать не может, — спокойно ответил Махмуд. — Он ждет вашу милость у себя в доме!
— Это что еще за новости ? — выкрикнул атаман.
Это были его последние слова. Махмуд понял, что вариант похищения атамана Дутова отпадает. Выхватив наган, он выстрелил в упор. В то же мгновение на него бросился адъютант. Еще выстрел — и адъютант свалился к ногам Махмуда. Махмуд выстрелил еще раз в Дутова, свалившегося с тахты. И тут же бросился бежать.
В те дни советская граница в Семиречье была приведена в боевую готовность. В Джаркенте и в других пограничных городах были введены комендантский час и особое положение. Советские комиссары серьезно опасались нападения белых из-за границы. Боялись, что дутовцы и другие белые начнут мстить за убийство атамана Дутова. Но этого не случилось — некому было заменить атамана Дутова».
Атамана похоронили на небольшом кладбище. Но через несколько дней эмиграцию облетела шокирующая весть: ночью могила генерала была разрыта, а тело обезглавлено. Как писали газеты, убийцы должны были предоставить доказательства исполнения приказа. Только спустя 70 лет стали известны подробности смерти генерала. 8 февраля 1921 года Хаджаиров телеграфировал в Москву: «Руководивший операцией зашел в квартиру Дутова, подал ему письмо и, воспользовавшись моментом, двумя выстрелами убил. Наши сегодня благополучно вернулись в Джаркент». На бланке сохранилась и пометка, куда именно следует передать депешу: Центральный Комитет Российской
Глава 2. Похищение генерала Анненкова
Современник так описал встречу с генералом Борисом Владимировичем Анненковым: «На меня глядел молодец из какой-нибудь купеческой лавки в лихо заломленном на затылок картузе. Большая челка, точно у китайских леди, закрывала пол-лба. Я никак не мог поверить, что это и есть потомок декабриста, известный своей храбростью». В годы Первой мировой войны Анненков командовал партизанским отрядом, который занимался диверсионной деятельностью в тылу противника. Его солдаты и офицеры носили на левом рукаве нашивку — черно-красный угол с черепом и надписью «С нами Бог». Позже советские историки стали называть Анненкова первым фашистом и даже договорились до того, что войска СС, дескать, специально переняли девиз его партизанского отрада. Ничего общего с реальностью это не имеет. «Адамова голова» —древнехристианский символ и означает «воскрешение после смерти». Что до преторианской гвардии Гитлера, то слова «С нами Бог» использовались немецкой армией задолго до фюрера. Тем более не походил Анненков на тех деклассированных элементов, которые составили основу нацистской партии. Потомок известного декабриста, дворянин, он был прекрасно образован и в совершенстве знал французский, немецкий, китайский и тюркские языки. Убежденный монархист, атаман Анненков не принял большевистского переворота и тут же был объявлен вне закона.
В январе 1918 года Анненков перешел к вооруженной борьбе с большевиками. Возглавив отряд из 24 верных присяге казаков, он начал с того, что совершил дерзкий налет на Омский собор, отбив у Советов народных комиссаров знамена Ермака и 300-летия Дома Романовых, которые коммунисты хотели сжечь. Очевидцы потом вспоминали: «Стоя на санях с императорским штандартом в руках, Анненков помчался по льду Иртыша и без особого труда скрылся от погони». Уже через месяц его отряд насчитывал свыше 100 человек. С образованием Временного сибирского правительства анненковцы были включены в состав Восточной армии и приняли участие в боях против красноармейских частей Блюхера и Каширина. На этом этапе Гражданской войны белые, сохранившие воинскую дисциплину, добились превосходства над плохо обученными формированиями Третьего интернационала. После взятия Анненковым Уральска и Троицка по рекомендации казачьего круга ему было присвоено звание полковника. Лидеры Добровольческих армий понимали, что для победы над большевизмом необходимо провести мобилизацию.
Однако крестьянство не хотело воевать, уклонялось от призыва, в ряде мест вспыхивали восстания. Информатор Сибирского правительства докладывал, что «агитация антигосударственного направления возрастает, переловить главарей невозможно ввиду отсутствия реальной силы». На подавление волнений отправили партизан Анненкова. Советские историки потом с негодованием писали, что его казаки сжигали целые деревни. Однако истина находится посередине: большинство из приписываемых Анненкову преступлений совершили отряды красноармейцев, выполняя распоряжения Москвы о красном терроре. Но и генерал не уступал коммунистам в жестокости, о чем и признался в своих воспоминаниях: «Я дал следственной комиссии директивы установить активных участников восстания. Действовал военно-полевой суд, выносивший много приговоров. Расстреливали. Но так поступали относительно мужчин, оказывавших сопротивление, хотя случались эксцессы. Предотвратить это не было возможности».
Не стоит думать, что Анненков только и делал, что безжалостно отправлял всех на виселицу. Уже в эмиграции его офицеры вспоминали довольно примечательный случай: при сдаче в плен 5-го Советского полка один из бойцов, Иван Дупляков, сказал: «Я много перебрал на мушку вашего брата, теперь можете брать и меня». Решение атамана тогда удивило всех. Он зачислил пленного красноармейца в свой личный конвой. А подчиненным Анненков позднее так объяснил свой поступок: «Ярассчитывал на чисто психологическое воздействие: он боролся против нас и не ожидал к себе снисхождения. Мужество надо уважать». Анненков в тот период был одним из самых популярных вождей белых армий в Сибири. Многим импонировало в атамане то, что Борис Владимирович презирал азартные игры, не курил и не пил, не был замешан в скандальных любовных похождениях. Один из современников даже назвал его «фундаментом, на котором возродится русская армия». Борис Владимирович стремился установить в своих частях своеобразную военную демократию, основы которой закладывались им еще со времен Первой мировой. Железная дисциплина сочеталась в войсках с особым духом товарищества, позволявшим бойцам, независимо от звания, называть друг друга «братьями» и обращаться на «ты». Офицером можно было стать, только пройдя все ступени, начиная с рядового. Все это не привлекало кадровых военных, многие из которых уезжали из анненковских частей, отказываясь служить под началом своих бывших подчиненных. «Старых генералов я считал хламом», — любил повторять атаман. Он выдвигал молодежь, ссылаясь на печальный опыт мировой войны. В своих мемуарах Анненков отмечал: «Особое значение я придавая поддержанию правильных взаимоотношений в отряде. Дело в том, что многие офицеры царской армии были далеки от солдат, не вникали в их нужды, проявляли высокомерие и грубость. Поэтому у меня проводилась кадровая политика с учетом прошлых уроков».