Операция «Возмездие»
Шрифт:
Нет ничего страшнее, чем гражданская война, когда говорящие на одном языке люди выясняют свою правоту при помощи оружия. Ни среди солдат «Римини», ни среди бойцов ЭЛАС не было случайных людей. У каждого из них была своя история, поставившая их по разные стороны баррикады и не оставив ни малейшего шанса договориться.
Схватка в ночи была жестокая и беспощадная. Пленных не брали и те кому не удалось бежать вниз с позиций Фокиона, остались лежать на каменистых склонах Олимпа, так и не увидев ласкового сентябрьского рассвета.
Удар эласовцев по
Чтобы у советских частей не оставалось каких-либо сомнений, эласовцы подняли над позицией красные флаги и принялись обстреливать тылы второй и первой линии обороны. Командующий авангардом полковник Леонтьев не заставил себя ждать. Быстро разобравшись в случившемся, он бросил на штурм вражеских позиций все свои силы.
Не прошло и часа как первая линия обороны была полностью и полковник Кратидис оказался перед крайне трудным выбором. В скорую помощь со стороны британцев он не верил и ему оставалось только героически пасть за греческого и британского короля. Правда оставалась сдача в плен, что полковник и предпочел сделать. Учитывая, что давившие с тыла эласовцы не были связаны условиями женевской конвенции о пленных и с большим удовольствием отправили бы полковника и его солдат к праотцам, Кратидис предпочел сдаться русским.
Солнце уже миновало полуденную отметку, когда танкисты генерала Кравченко прошли первый горный барьер Эллады и вступили на землю Фессалии. Получив сообщение от воздушной разведки о приближении со стороны Тсаритсаны английских войск, Леонтьев оставил большую часть своих сил у Панделеймона, двинув роту танков и батальон мотопехоты на Лариссу. По заверению эласовцев столица Фессалии была совершенно беззащитна и её следовало занять до прихода идущих с юга войск полковника Крокуса.
Известие о прорыве олимпийского барьера позволило генералу Захарову едко заметить в адрес маршала Малиновского во время очередного совещания штаба.
— А ведь польза от греческих товарищей, Родион Яковлевич все же имеется. Маленькая, но удаленькая. Неизвестно как долго бы мы этот барьер брали, успей подойти англичане.
— Ты Матвей Захарович не веселись раньше времени, — буркнул полководец, — взяли Панделеймон хорошо. Но впереди у Кравченко эти чертовы Фермопилы. Как говорят твои греки укрепления там серьезные, а если англичане туда ещё и корабли подгонят жарко будет. Пожгут они нам все танки.
— Не пожгут, товарищ маршал. Если мы не будем подобно Листу тянуть резину, у генерала Кравченко будет шанс пробиться в Аттику и взять Афины.
— Боюсь, что для этого дела придется бросать в бой десантников Глаголева, а он сейчас основательно увяз в Дарданеллах. Прорваться прорвался, но турки оказывают ему упорное сопротивление. А если с ними соединится генерал Латимер, войска Глаголева точно не удастся снять с этого направления.
— Ставка довольна действиями
— В таком случаи наступление генерала Кравченко это отвлекающий маневр ради обладания проливами. Манагаров с Глаголевым раздавят турок и англичан в Галлиполи и не дадут противнику ввести корабли в Мраморное море. Мне жаль ваших греческих друзей Матвей Захарович Афины останутся за англичанами — вернул своему начштабу шпильку Малиновский.
— Мне кажется, что греческое направление все же будет иметь продолжение. Мне так кажется по тем вопросам, что постоянно интересуют генерала Антонова — высказал предположение Захаров. Малиновский уважал и ценил мнение своего начштаба и потому не стал давать комментарии по поводу «кажется».
— Что предлагаете делать с Афинами, выбросить десант?
— Десант это на крайний случай, товарищ маршал. Пока следует обезопасить правый фланг генерала Кравченко. Фортескью продолжает наседать на наши позиции под Лариссой. Пусть наши летчики приведут его в чувства, пока противник не перебросил дополнительные силы авиации из Египта и Сирии и наше преимущество в воздухе неоспоримо.
— Согласен. Над ударить не только по английским войскам в Фессалии, но и тем, что все ещё сидят на севере Эпира. Албанцы уже начинают давить их под Монастиром, но им нужно помочь дать англичанам хорошего пинка.
— Но в первую очередь по войскам полковника Фортескью. Это поможет Кравченко быстрее дойти до Фермопил.
— Хорошо, друг греков, пиши приказ — пошутил Малиновский. Операция «генерал Скобелев» выходила на свой второй этап.
Глава IX.
Обрубание лап и хвостов.
В Кельне и его окрестностях ещё шли бои, а маршал Рокоссовский и его штаб трудились над выполнением новой директивой Ставки Верховного Главнокомандования. Нанеся сокрушительный удар по британским войска в Рейнской области, маршал подобно боксеру виртуозу, должен был стремительно развернуться на 180 градусов и атаковать позиции англичан в Голландии. Успешному выполнению этой задачи по мнению Москвы, способствовало завершение боевых действий на территории Дании и высвобождение советских войск бывшего 3-го Белорусского и Прибалтийского фронтов.
Кроме этого, в распоряжение Рокоссовского передавались войска 1-го Белорусского фронта. Маршал Жуков становился представителем Ставки в Центральной группе войск, командование которой было поручено маршалу Коневу. Подобные изменения позволяли полностью сосредоточиться на уничтожение голландской группировки англичан.
Дату начала этого процесса Ставка оставляла на усмотрения маршала, справедливо полагая, что ему на месте виднее. Но при этом, Москва не собиралась оставаться простым наблюдателем и шумным голосом напоминала о своем существовании.