Операция «Вурдалак»
Шрифт:
— Обижаешь. Все поцелуи крупным планом, как у Брежнева с Косыгиным.
— Отлично. Теперь понаблюдаем вот за этой парочкой.
Он кивнул в сторону Бережной и ее кавалера — высокого, чуть худощавого, уверенного в себе мужчину. Они о чем-то шептались и посмеивались, хотя всего несколько минут назад перешли на «ты».
— Послушай, Саша, — Бережная кокетливо положила ладонь на грудь собеседника, — за этот вечер ты успел узнать обо мне почти все, а я о тебе совсем ничего не знаю. Так нечестно.
Садальский улыбнулся и поцеловал
— А что тебя интересует?
— Все! — рассмеялась Лена, слегка удивляясь тому, как легко ей общаться с этим человеком.
— Тогда начнем с работы. Я второй помощник министра легкой промышленности.
— А почему не первый?
— Возрастом не вышел.
— Да, ты прав. Ты еще слишком хорошо выглядишь для начальника.
— Спасибо.
Они засмеялись и, взявшись за руки, прошли на танцевальную площадку. В честь юбилея Лена надела свое самое лучшее платье. Легкое, полупрозрачное, цвета морской волны, оно выгодно подчеркивало стройную фигуру молодой женщины. Рыжие от природы волосы волнами спадали на обнаженные плечи, переливаясь в свете разноцветной иллюминации. Она была прекрасна, и мужчины с завистью посматривали на Садальского.
— А каково ваше семейное положение, Сан Саныч? — строго спросила Лена.
— Холост.
— Не может быть.
Садальский грустно улыбнулся:
— Мои жена и дочь погибли пять лет назад в автомобильной катастрофе.
— Прости.
— Нет, ничего. Я уже почти привык быть один.
— И все это время у тебя никого не было?
— Я так и не смог найти свою единственную. — Он с надеждой посмотрел ей в глаза, полные теплоты и нежности к нему.
Сан Саныч не мог не понравиться Елене. Его учтивые манеры, тихий, но глубокий голос постепенно обволакивал жертву, пока та не попадала под неощутимое гипнотическое действие. В центре его зрачков плясали маленькие, предвещающие опасность искорки, но именно это волнующее чувство опасности и риска так сильно притягивало женщин. Непринужденным, откровенным и обязательно остроумным разговором Садальский, словно паук, умело затягивал их в искусно сплетенную паутину. Это был поистине дар Божий или дьявольский — это как посмотреть.
Вечер закончился далеко за полночь. Садальский предложил новой знакомой проводить ее. Елена не возражала. Оба уже знали, чем закончится их первая и не последняя встреча.
На следующее утро на столе полковника Шарова лежал список всех гостей академика.
— А это что за гусь?
— Александр Александрович Садальский? — уточнил Корнеев. — У нас на него пока ничего нет, но есть основания предполагать, что Садальский входит в московскую группировку Исламбека. Это его лучший агент по добыче информации. Работает исключительно с женщинами. Причем с такими, что… — Капитан оттопырил большой палец и указал им на потолок.
— Почему до сих пор не работает на нас?
— Исламбек больше платит, — усмехнулся
— Тогда надо объяснить товарищу Садальскому его патриотический долг перед Родиной.
— Так точно, сделаем.
— Кстати, насчет Исламбека. Интерпол обломил его подельщика Мао Ли. А совсем недавно к Исламбеку приезжал один тип, может быть, связной. Взять его не удалось — хитер живчик оказался, но сам факт его контакта с Исламбеком, а затем появления в среде секретных ученых Садальского наводит на некоторые мысли. Интересно бы еще узнать, что связывает Шаха с Никифоровым. Профессор либо не так прост, либо вляпался в дерьмо по самые уши, а теперь не знает, как отмыться. Надо помочь товарищу, а?
— Организуем хорошую баньку, товарищ полковник. С веничком и всеми вытекающими…
— Теперь Бережная.
— Она чиста, как ангел. Родители умерли, из родственников осталась одна бабка в Вологде. Не замужем и никогда не была, хотя на последнем курсе института вроде бы собиралась выйти за однокашника, но в последний момент передумала.
— Почему?
Корнеев пожал плечами:
— Выясняем.
— Чем сейчас занимается однокашник?
— В Москве его нет. Кажется, работает в одном из закрытых институтов.
— Выяснить обязательно! Тут может оказаться интересная пересечка по профилю исследований и обмена секретной информацией. Что насчет «грибника»?
— Для нас — пустышка. Это дела МУРа. Сын уборщицы, студент, связался со стервой, залез в долги к бандитам, а те теперь требуют свое с процентами. Парень решил скрыться от греха подальше. Ну а те первым делом поехали искать беглеца у матери. Когда мать узнала, в чем суть дела, вымогателя выгнала, а у самой сердце слабое, и тут же с инфарктом свалилась.
— Ну что ж, тебе легче, одним направлением меньше стало. Но помни мой наказ…
6
«Правда». ТАСС.
Новое зверское преступление родезийского режима Яна Смита. Деревенская площадь усеяна трупами, дым, сожженные хижины — таков итог одной из расправ в Африке. Ее учинили родезийские войска во время карательной экспедиции в соседний Мозамбик, где они уничтожили население приграничной деревни.
Рафаэль Борисович Кенексберг был известным на всю Москву врачом-гинекологом. Зачастую пациентки приходили к нему с болячками не только тела, но и души. Обаятельный, внимательный и крайне заботливый Рафаэль Борисович давно уже стал психотерапевтом, сексопатологом и гинекологом в одном лице.
Кенексберг снял телефонную трубку и по памяти набрал номер. Ответили сразу:
— Корнеев, слушаю.
— Здравствуйте, Валентин Семенович. Рафаэль Борисович вас беспокоит.