Операция «Ы» и другие приключения Вицина, Никулина и Моргунова
Шрифт:
Опять прервали. Ну зачем же? На самом интересном месте.
— Тоска, Анфиса.
— Тоска, Раиса.
У меня совесть-то чище золота, одно слово — хрусталь.
Я все ученье видела от своего супруга покойного. Вот, ты спроси. спроси, чем я не бита! Кочергой бита, поленом бита, о печку бита, печкой. вот, печкой не бита.
Я
Я ни от чего не отказываюсь. Все добро, все на пользу. Ничем не брезгую.
Я никогда не закусываю. Я этой глупой привычки не имею.
Я никогда не сержусь. Я добрая.
«Кавказская пленница». Режиссер Л. Гайдай, сценаристы Я. Костюковский, М. Слободской, Л. Гайдай, автор песен А. Дербенев (1966).
А кто вообще спрашивает невесту?! Мешок на голову и… фьють!
А спать вы стоя будете?
А ты не путай свою личную шерсть с государственной!
А я пью? Что тут пить?
Аполитично рассуждаешь, клянусь, честное слово. Не понимаешь политической ситуации.
— Бамбарбия. Киргуду.
— Что он сказал?
— Он говорит: если вы откажетесь, они вас зарежут. Шутка!
— Шутка!
— Барта-барли, курзал!
— Что он говорит?
— Он говорит: приятного аппетита.
— А-а!
— Кушайте, кушайте.
Баранов — в стойло, холодильник — в дом.
— Белая горячка.
— Да, белый, горячий, совсем белый.
Будем стараться, дорогой товарищ Аджабраил!
Будешь жарить шашлык из этого невеста, не забудь пригласить.
Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!..
Важно вылечить, важно вернуть обществу полноценного человека, да. Торопиться не надо.
Вот это и есть то маленькое, но ответственное поручение.
Все это так, все это верно, бумага написана правильно, да. Только с одной стороны, да. Но есть и другая сторона медали.
Вы сюда приехали, чтобы записывать сказки, понимаете ли, а мы здесь работаем, чтобы сказку сделать былью, понимаете ли.
Вы не оправдали оказанного вам высокого доверия.
Где-то на белом
— Где у нас прокурор?
— В шестой палате, где раньше Наполеон был.
Грешно смеяться над больными людьми.
Да здравствует наш суд, самый гуманный суд в мире!
Да отсохнет его карбюратор во веки веков!
Даже смешно торговаться.
Двадцать пять баранов, в то время когда наш район еще не полностью рассчитался с государством по шерсти и мясу.
Диагноз товарища Саахова явно подтверждается.
Если б я был султан, я б имел трех жен и тройной красотой был бы окружен. Но, с другой стороны, при таких делах — столько бед и забот, ах, спаси, аллах!
— Жить, как говорится, хорошо.
— А хорошо жить — еще лучше.
За твою поганую шкуру я буду отвечать только перед своей совестью джигита, честью сестры и памятью предков.
Запиши пока свой тост и в трех экземплярах представь потом в письменном виде.
Зачем милиция? Не надо этих жертв! Прямо к прокурору: он все поймет.
И вот когда вся стая полетела зимовать на юг, одна маленькая, но гордая птичка сказала: «Лично я полечу прямо на солнце». И она стала подниматься все выше и выше, но очень скоро обожгла себе крылья и упала на самое дно самого глубокого ущелья. Так выпьем же за то, чтобы никто из нас, как бы высоко он ни летал, никогда не отрывался бы от коллектива.
И принцесса от злости повесилась на собственной косе, потому что он совершенно точно сосчитал, сколько зерен в мешке, сколько капель в море и сколько звезд на небе. Так выпьем же за кибернетику.
Или выйдешь оттуда женой товарища Саа… Ах, какого жениха! Или вообще не выйдешь.
— Их двое.
— И этот еще, с хвостом.
— Осел не в счет.
Как говорит наш замечательный сатирик Аркадий Райкин, женщина — друг человека.
Короче, Склифосовский!
— Кто жених?
— У нас иногда узнают об этом только на свадьбе.
— Кузбас — это всесоюзная кузница, да, Кубань — всесоюзная житница, а Кавказ — это всесоюзная. что?
— Здравница!
— Нет, Кавказ — это всесоюзная и кузница, и здравница, и житница.
Ла-а, ла-ла, вертится быстрей земля.