Операция «Жизнь» продолжается…
Шрифт:
До восьми утра, как и положено, рубили лес, ожидая сигнала командира. Когда Бессонов поднял воротник, группа набросилась на охранников и разоружила их. Мальсагов предложил расстрелять охрану, но Бессонов не стал этого делать.
Казак Приблудин, ничего не знавший о побеге, бросился Бессонову в ноги. Ему предложили на выбор — либо связывают и оставляют с конвоирами, либо он присоединяется к побегу. Он решил бежать. Бросив конвоиров в лесу и отобрав у них ботинки, группа направилась на Север.
Побег продолжался тридцать пять дней. Несколько раз группа натыкалась на чекистов
18 мая — разоружили конвой и сбежали.
27 мая — Прошагали всю ночь и весь день без отдыха. Еда почти закончилась. Пришли на молочную ферму, угодили в засаду. После перестрелки красные удрали в лодке. Пошли вдоль реки, раздобыли у рыбаков еды. Еды мало, идем голодные. Ужасно устали. У всех распухли ноги.
29 мая — ночной переход через «непроходимые» болота. Отдых. Мешки. Гуси. Заяц. Мальбродский не может идти от усталости.
4 июня — пошли в деревню добыть пищи. Карелы обещали дать и обманули нас. Еды совсем мало. Идем на запад.
5 июня. — Мальсагов не может идти. Нашли домик косарей. Огромное количество хлеба, муки и соли. Все пали на колени и возблагодарили Создателя. Почти утро. Все спят.
14 июня — река. Отступление. Тропинка. Засада. Выстрелы в упор. Бог сберег нас. Хвала ему! Бегство. Назад к реке. Ужасная переправа.
17 июня — счастливым выстрелом сразили оленя. Почти всего съели.
21 июня — двинулись утром. Усталость. Идти неохота. Поляна. Пошли к краю. Вышли с поляны. Сплавка леса. Финляндия!
Уже через полгода Мальсагов пишет свои «Адские острова». Книга произвела эффект разорвавшейся бомбы. На руководство СССР посыпались обвинения в государственном терроризме и нечеловеческом отношении к заключенным. Та знаменитая поездка ста советских писателей на Беломорканал, отчасти, была и контрударом на «антисоветскую пропаганду» Мальсагова. Итоги её известны — хвалебная беллетристика про счастливых зэков и труд, «дело доблести и геройства».
Вторую мировую Мальсагов встретил офицером польской армии. Но судьба военного не была ему предначертана. Мальсагов — вечный беглец. В тридцать девятом он попадает в немецкий плен и направляется в лагерь военнопленных в Германию. Снова побег, снова скитание по лесам. Сопротивление перебрасывает его во Францию, где он и партизанит до конца войны.
После Победы за Мальсаговым начал охоту НКВД. Он снова вынужден был скрываться, переезжая из страны в страну. На него было совершено несколько покушений. Но несмотря на это, правозащитную деятельность Мальсагов так и не бросил. Из этой своей войны с советской государственной машиной он вышел победителем.
Встретиться со своими родными Мальсагову было уже не суждено. Его семейная жизнь была только в письмах: «Дорогой Соси! Всю жизнь находясь в ожидании встречи, мы крепко успели с тобой постареть. Постарели даже наши дочери. Раечке уже 55 лет, она на пенсии, а Мадине — 51…» Младшую дочь Мадину, родившуюся уже после его ареста, он так никогда и не увидел. Скончался Созерко
Говорят, что история имеет спиралевидную форму. Если это действительно так, то нас заклинило на одном витке. Вместе с Европой мы вошли в 20 век, но поезд ушел уже на целое столетие, а нас Главный Стрелочник все время переводит на поворотном кругу на ветку к Соловкам. Милицейский террор, заказное правосудие, Чернокозово, Бородзиновская и Благовещенск, неуловимые «полковники» на Кавказе, полное нигелирование человеческой жизни и человеков вообще.
Вот строки из доклада правозащитного общества «Мемориал». Как говорится, найдите десять отличий: «До 2004 года захват в заложники сотрудниками российских силовых структур родственников боевиков был эпизодическим. Однако, после так называемой «чеченизации» конфликта данное явление приняло системный характер.… Так, 3 марта был задержан Хож-Ахмед Висаитов. Его содержат в расположении стрелковой роты, командиром которой является местный уроженец Ибрагим Хултыгов. Это подразделение входило в структуру службы безопасности А. Кадырова и подчинялось сыну последнего — Рамзану. И. Хултыгов позволил родителям встретиться и пообщаться с Хож-Ахмедом. После этого заявил что парень будет отпущен только в том случае, если к ним явится его отец, которого они разыскивают <…>
Согласно нашему мониторингу, на территории Чечни с середины 2000 года убито 3150 человек. Только в этом году нами зафиксировано 90 убийств, из них 43 — убиты мирные жители <…> Респондент, 1968 г.р., приехал в Грозный к своей сестре. Возле консервного завода его задержали российские солдаты. Ничего не объясняя, избили. Двое суток находился в помещении консервного завода, затем его доставили в Моздок. В машине перевозили 63 человека. По дороге двое задохнулись, а шестерых расстреляли тут же, в машине. Так мертвецы и ехали вместе с остальными до Моздока. Били на протяжении всего пути».
На протяжении века «мальсаговский» ген свободы, вольнодумства, гордости вытравлялся из населения. «Мальсаговых» массово истребляли, гнали из страны и, в конце концов, выгнали. Такого генофонда практически не осталось. «Если из Франции уедет восемьдесят человек…» Вместо гена свободы нам был привит ген жестокости и покорности. Даже не так, не привит — мы сами закатали рукав, поработали кулаком и подставили руку под эту прививку. Время закольцовывается. Поворотный круг, который страна вроде бы крутанула в девяносто первом, снова стал на свое законное место.
А значит, если у нас сейчас «красный террор» двадцатых, то впереди нас неизбежно ждет тридцать седьмой.
Встань и лети
Конечно, это все правильно. И то, что их осталось очень немного — всего девятьсот человек. И то, что эти девять сотен власть обязана носить на руках. Ведь Звезды Героев им давали не просто так — они совершали действительно подвиги. Это верно.
Как верно и то, что сегодня эти лучшие люди страны оказались в вакууме — они не нужны своему государству. Их фантомные боли ничто по сравнению с болью души. Но их не слышат те, у кого уже нет этой души и нет уже этих душевных фантомных болей. Потому что голодающие Герои — это для страны уже край, дальше некуда.