Оперативный простор
Шрифт:
Эрик Гётберг, гвардейский сержант национальной гвардии показал руками черномазому лечь на землю сопроводив демонстрацию требовательным голосом. Но чернокожий всё не унимался продолжая что то быстро лопотать по своему медленно приближаясь к патрульным. Повторив требование трижды, швед разозлился и резко двинул нарушителю прикладом под дых. Тот тут же согнулся задохнувшись и сержант его уже не церемонясь попытался повалить на асфальт, как чернокожий неожиданно прытко извернулся и вцепился в винтовку патрульного. Раздался выстрел и голова нарушителя порядка взорвалась кровавыми ошмётками.
— Ингред! Твою мать! — Раздосадованно выругался сержант. — Обязательно было голову дырявить?
Разлетевшиеся кровавые ошмётки порядком забрызгали
— Искушение пристрелить эту тварь было слишком велико, а он, к тому же дал мне повод! Извини, не смогла устоять. Ненавижу этих тварей! Именно такие, черномазые выродки, как правило насилуют наших женщин. Сама, разок, чуть не попалась таким. Возможно, этот из них, по его наглым глазам видно было. Я не собираюсь давать им шанса на покаяние и исправление. Время увещеваний прошло. Теперь, только свинец!
Сержант немного посопел, но вынужден был согласиться. Ему, эти безобразия творимые мигрантами тоже до крайности не нравились. Но до поры, тем всё сходило с рук. А пользуясь необъяснимым прикрытием со стороны политиков, мигранты наглели всё больше и больше, ведь они оставались, в основном, безнаказаны. А если кого и удавалось отправить за решётку, так выходцы с нищего юга, такое почитали едва ли не за курорт, учитывая шикарные условия содержания в скандинавских тюрьмах.
Заваруха в Германии, очень быстро сказалась и на Швеции. Здесь так же прокатились встречные волны беспорядков и насилия, как со стороны мигрантского сообщества, так и куда более организованные, со стороны викингов — партии правых национал-консерваторов резко выступавших за обуздание миграции и прочего мультикультурализма и толерастии. Последние, ко всему прочему, очень быстро соорганизовались в боевые дружины и начали стремительно перехватывать власть у прежних правителей ничуть не церемонясь попранием каких то законов. Коренные шведы, кто ещё не состоял в этой партии, встретили такое с большим одобрением и стали быстро присоединяться к движению. Стала стремительно распространяться идея свержения прежней монархии вслед за утратившим доверие правительством. Зачем шведам такой монарх, что попустительствует скрытому геноциду собственного коренного населения? К тому же, рядом был блестящий пример Венедии, России и Финляндии, ничуть не церемонящихся с инокультурной миграцией, не заигрывающей с мутными трендами и живущих очень достойно и безопасно.
Король, мгновенно почувствовав чем пахнет, стремительно трансформировался в яростного националиста и развил бурную деятельность по наведению порядка в стране и отправке наиболее одиозных политиков допустивших прежний произвол по тюрьмам. Мигрантам в Швеции резко поплохело. Их массово стали отлавливать и по малейшему подозрению в прежних и новых преступлениях отправлять в концентрационные лагеря, обычных тюрем стало резко не хватать, где производилась доскональная фильтрация и выявление преступников всех мастей.
Вспыхнувшее было вооружённое сопротивление мигрантского сообщества было быстро задавлено армией, полицией и национальной гвардией образованной из патриотически настроенных коренных граждан государства. У дикарей, не было никаких шансов, против резко активизировавшейся государственной машины заработавшей как надо.
Такие же процессы проходили по всей Европе, где мягче, где жёстче. Но везде, в отношении мигрантов началось резкое закручивание гаек. К чему приводит промедление и потворствование этому злу, показала Франция. Швеция, где всё стремительно катилось к такому же, смогла неожиданно быстро сориентироваться и задавить нарождающееся восстание мусульман, благо те, были сконцентрированы в небольшом количестве мест, в отличии от Франции, или других стран Европы расположенных южнее.
— Убейте их всех! — С ненавистью
Среднего возраста, с синяками на лице, она требовательно уставилась на командира подразделения осуществлявшего штурм их небольшого селения, где пытался обороняться отряд исламистов. Штурм обеим сторонам дался не легко. Французы потеряли два десятка своих, даром что были в большинстве, при броне и с беспилотными средствами усиления. Исламисты сопротивлялись упорно, с остервенением и ни в какую не хотели сдаваться. Особую неприятность представляли шахиды, с готовностью идущие на размен своих жизней в безнадёжной ситуации, подрывая себя, когда плен становился неминуем.
К счастью для французов, таких было совсем немного и в целом, профессионалы были у них в дефиците, иначе, этот штурм вполне мог захлебнуться. Автоматического оружия, мин и гранат у боевиков хватало. На юге страны, да и не только там, они смогли захватить не мало арсеналов военных и полиции, плюс контрабанда неожиданно и обильно ставшая снабжать боевиков. Некоторые страны, практически в открытую занимались этим, благо почти все приморские города юга страны находились в руках исламистов. Особенно отличилась тут Турция. Правда хитромудрые турки, официально отгружали оружие своим единоверцам в Германию и даже направили туда кучу своих военных, под видом инструкторов. Вот только до Германии, большая часть груза оружия и техники так и не доехала, застряв во французских портах. Вернее, была с радостью оприходована местными боевиками, кроме всего прочего, получившими и солидную подпитку из добровольцев с Ближнего Востока и особенно из Киренаики, давшей тысячи хорошо подготовленных ветеранов.
Как бы ни был скоротечен бой, но на него всё равно ушло больше часа. Половина селения лежала в руинах. Иначе, взять укреплённые пункты и каменные дома, где засели боевики, не представлялось возможным. А те, очень интенсивно огрызались и даже смогли повредить три бронетранспортёра. Два из них, ударными дронами. Исламисты тоже были не чужды военного прогресса. Пятёрка последних, сдалась, когда их положение стало совсем безнадёжным, а боеприпасы подходили к концу.
— Нам нужны пленные для обмена! — Отрицательно покачал головой офицер.
Война оказалась очень кровопролитной и высокозатратной, особенно по людям. Французам катастрофически не хватало подготовленных военных. Потери первых дней, когда никто ещё не понимал всей адовости ситуации, куда попала страна, оказались катастрофически велики, для и без того не самой многочисленной армии. Плюс отток из неё всяких цветных, удары в спину, вывод из состава вооружённых сил не внушающих доверия потомков мигрантов, лишь формально считающихся французами, а по факту, мало чем отличающихся от мигрантского отребья, разве что чуть большей цивилизованностью и дисциплиной. Начало гражданской войны, армия Франции встретила грубо выражаясь со спущенными штанами, за короткое время, потеряв до половины своего состава и треть материальной базы, не сказать, что бы такой уж большой.
Теперь, то что осталось от вооружённых сил, лихорадочно пыталось обрасти дополнительным мясом вовсю агитируя к вступлению в неё добровольцев. Пока ещё, добровольцев. Для тотальной мобилизации, о чём ратовали некоторые, не совсем сознательные граждане, в стране, тупо не имелось оружия, амуниции и были некоторые напряги, даже с офицерским корпусом, который только и мог превратить толпу вооружённых людей, во что то вменяемое, что можно было бы назвать армией. Но тем не менее, процесс шёл, хоть и со скрипом. Правые и националисты, смогли дать армии нужные контингенты, разом исчерпав материальные запасы интендантской службы. Так что во многих населённых пунктах, ограничивались ополченческими формированиями народной милиции с охотничьим оружием. Но это, был довольно сомнительный эрзац. Годный, лишь против таких же банд мародёров с зелёными и чёрными повязками.