ОПГ «Деревня» 4
Шрифт:
'Деревянные церкви Руси
Перекошены древние стены
Подойди и о многом спроси
В этих срубах есть сердце и вены
Заколочено накрест окно
Молчаливо убого убранство
Но зато старым стенам дано
Мерить душу с простым постоянством'. Чёрный кофе
— А чо не нравится то? — Не понял
— Да не, всё нравится! — Захар поковырялся вилкой в салатике и поднял глаза на Серёгу. — Даже больше, всю жизнь к церкви относился, сам понимаешь, вначале атеизм при советской власти, потом воочию насмотрелся на кинувшихся окучивать паству попов, вернее кошельки прихожан, никакого желания приобщаться не было. А тут и в церковь хожу, вначале из-за проповедей Саввы, теперь вот передач жду с проповедью, как бы не больше чем новостей. Выходит, что не всё так однозначно с православием, если разобраться?
— Они ещё сами не разобрались, Михалыч. — Ободрил Сёрега. — А вот то, что после нашего появления православие станет другим, это несомненно. Такой рычаг, как религия, власть просто так из рук не выпустит. А Павел Петрович, по всей видимости, знатного пинка святейшему синоду отвесил, после внезапно открывшихся обстоятельств, поэтому начались подвижки. Не без указаний сверху, нашел о чём беспокоиться…
— Меня, Серёга, беспокоит больше то, с какой скоростью внедряется радиосвязь! За церковь то я рад, если так поворачивается!
— Ты чо, Захар, прогрессу не рад? Всё сейчас начнется: фотографию, патефоны и радиосвязь планируем в сети харчевен народу показывать и приобщать. А на заводах уже и телефоны поставили, не везде, но есть.
— Вот это и тревожит, так бы, если по тихому, могли радио как козырь придержать. А сейчас неизбежно вначале информация о нём утечет недругам, а потом дело времени, когда и технология!
— Это не ко мне, — развел руками Серёга. — это хитрый план Павла. Может, на продаже радиоприемников планирует заработать, не зря технологию нарабатываем на массовое производство и внедрение. А может и на пропаганду с нашей колокольни рассчитывает, после широкого распространения гаджетов по всему миру. А скорей всего и то, и другое. Он император, ему виднее!
Глава 22
И люди придумают водку, напалм и носители атомных бомб…
Глава 22. И люди придумают водку, напалм и носители атомных бомб…
Южный Урал, ноябрь 1797 г.
Ещё в конце октября осенняя распутица приказала долго жить, а затем выпал снег и во все стороны потянулись санные обозы. Горно-заводской округ, и до этого не голодавший — завалили экзотическими для Урала товарами из Персии и Средней Азии. Слова императора о мире и торговле с Азией — живым подтверждением реализовывались на столах простых подданных. А то, что известие о феномене попаданцев из двадцать первого века разлетелось по всему миру — этот самый мир повергло в глубочайшее изумление. Грозившее обернуться в будущем совсем другими политическими раскладами и альянсами. Та же Османская империя, в свете таких новостей — даже против массовой депортации из Крыма нежелательных для России элементов не возражала. И вообще вела себя подозрительно тихо, после того, как их дипломатическая миссия вернулась из Санкт-Петербурга.
Впрочем,
'…Твои глаза засыпает снег,
Осколок бутылки стремится припасть к живительным венам,
Сквозь пасти оконных проемов зима начинает последний разбег —
И навсегда уходит октябрь, выступая штрихами крови на стенах…' Новолуние.
Под рваный ритм дарк регги из смартфона, с акцентом на слабую долю — Егор наслаждался снегом и растворимым кофе. Снег, крупными хлопьями — кружил за окном его кабинета в Известковом, а кофе — парил в большой, миллилитров на триста, керамической кружке местного производства. Кофе было тоже своего изготовления, технологию наработали и для собственных нужд хватало. Вот не было у жителей двадцать первого столетия пиетета перед церемонией варки кофе, на первом месте стояла простота и удобство. Впрочем и хроноаборигенам сублимированный кофе зашел. А с экстрагированием занимались поначалу по собственной инициативе, затем горячо поддержанной самим императором.
И судя по обрывочным сведениям, доносящимся через радиоприемник — не просто так Павел Петрович дал зелёный свет на эксперименты с кофе. Первоначальный запрет на торговлю с Европой, особенно на прибытие их купцов в Российские порты — осенью сменился известием, что торговля будет. Но исключительно силами русского торгового флота и в иностранных портах. Как император договорился с иностранцами — оставалось только догадываться, но факт оставался фактом — торговле быть, но уже на условиях России.
Серёга говорил, что не иначе, как атомной бомбой несуществующей напугал иимператор западных партнеров до усрачки. Как бы то ни было — товары с Руси были нужны, а сейчас, помимо уже традиционного сырья, так ценимого европейцами — было что им предложить и ещё. Не говоря о всеобщем возбудившемся до крайности любопытстве. А вот сбора общеевропейской команды с походом на Россию, чего так опасались потомки — пока не наблюдалось. Нет, поначалу Англия было выступила застрельщиком, призывая всех сплотиться и дружно навалиться на варваров-азиатов и даже не пожалели пообещать денег. Для оснащения коалиции, направленной против Российской Империи.
Российский МИД в ответ на это незамедлительно разослал по посольствам небольшую подборку документов, после чтения которой в правящих кругах Европы разразился сущий скандал, а коалиция развалилась, не успев образоваться. Зато всё настойчивей звучали голоса тех, кто предложил собрать новый союз, на этот раз уже против Великобритании. Англичане сразу же принялись с такой яростью открещиваться от предоставленных российскими дипломатами обвинений, что даже в Курляндии, Эстляндии и Лифляндии поняли — не в бровь, а в глаз сведения!