Опиумная война
Шрифт:
Все посмотрели на Агашу.
— Ты сумеешь это сделать? — спросил Бацзы.
Агаша покачал головой, то есть пузырем воды.
— Для флота такого размера? Непросто. Могу дать вам полчаса. Максимум час.
— Этого более чем достаточно, — отозвался Алтан. — Если сгоним их в одно место, то спалим за несколько секунд. Но нужно загнать их в узкий канал. Рамса. Сможешь отвлечь внимание?
Рамса бросил Алтану через стол мешок с чем-то круглым.
Алтан поймал его, открыл и скривился.
— Что это?
— Магическая масляная бомба, сжигающая
— Отлично. — Суни наклонился к мешку. — Из чего она?
— Тунговое масло, нашатырь, луковый сок и дерьмо, — с удовольствием перечислил ингредиенты Рамса.
— Чье дерьмо? — слегка встревожился Алтан.
— Это не имеет значения, — поспешно ответил Рамса. — Этим можно сбивать птиц в небе с пятидесяти футов. Могу соорудить и несколько бамбуковых ракет, но их сложно поджечь в такой сырости.
Алтан поднял бровь.
— Точно, — хмыкнул Рамса. — Обожаю спирцев.
— Агаша обратит вспять течение и загонит их в ловушку, — продолжил Алтан. — Суни, Бацзы, Рин и я займем оборону на берегу. Из-за тумана и дыма видимость будет ограниченна, и они решат, что нас гораздо больше.
— А если они попытаются прорваться на берег? — спросил Юнеген.
— Ничего не выйдет, — ответил Алтан. — Там болота. Они попадут в топь. Ночью им ни за что не найти твердую землю. Мы будем оборонять важные точки по двое. Кара и Юнеген отвяжут лодки с припасами от фургона и затащат их в основной канал. Все, что мы не сумеем забрать, сожжем.
— Есть одна проблема, — сказал Рамса. — У меня нет пороха. Наместники не хотят делиться.
— С наместниками я разберусь, — сказал Алтан. — Продолжай делать эти бомбы с дерьмом.
Великий военный стратег Сунь-цзы писал, что огонь можно использовать сухой ночью, когда пламя способно распространиться беспрепятственно. Огонь нужно пускать по ветру, чтобы тот гнал дым во вражеский лагерь. Огонь нужно использовать ясной ночью, когда дождь его не погасит.
Огонь нельзя использовать ночью, подобной этой, когда влажный ветер с моря помешает ему распространиться, когда важнее всего остаться невидимыми, а любой свет выдаст их местонахождение.
Но они не будут использовать обычный огонь. Им не понадобятся хворост и масло. Не понадобятся факелы. У них есть спирцы.
Рин пригнулась в тростнике рядом с Алтаном, всматриваясь в темнеющее небо в ожидании сигнала от Кары. Они прижались к илистому берегу. Вода проникала сквозь тонкие рубахи, а торф вонял тухлыми яйцами, при каждом вдохе хотелось чем-нибудь заткнуть рот.
На противоположном берегу Суни и Бацзы подползли к реке и скрылись в тростнике. Между ними находились лишь две тонкие полоски твердой почвы между рисовыми чеками, узкие клочки, протянувшиеся в болото как пальцы.
Густой туман, в котором отсырел бы любой хворост, давал им преимущество. Он благоприятствовал высадке Федерации, но также скроет цыке и преувеличит их численность.
— Откуда ты знал, что будет туман? — прошептала Рин Алтану.
— Во время дождей всегда туман. Сейчас
Алтан уделял потрясающее внимание деталям. Цыке действовали с помощью системы сигналов и ключей, которые Рин ни за что бы не расшифровала, если бы не вызубрила днем ранее. Когда над головами летал сокол Кары, это был сигнал для Агаши начинать манипуляции с речным течением. За полчаса до того низко над рекой пролетела сова, подав знак Бацзы и Суни съесть горсть цветных грибов. Прием наркотиков был точно рассчитан, чтобы они подействовали к прибытию флота.
Любители размышляют над стратегией, однажды сказал на занятиях Ирцзах. Профессионалы продумывают логистику.
Рин проглотила горсть маковых зерен, как только заметила первый сигнал Кары, они прилипли к горлу, но быстро упали в желудок. Она ощутила эффект, как только встала — в голове возникла легкость, но никакого дурмана, и Рин могла держать в руках меч.
Алтан ничего не принимал. По какой-то причине ему не нужны были наркотики, чтобы вызвать Феникса. Он вызывал огонь с той же легкостью, как мог бы свистнуть. Пламя было его частью, и Алтан управлял им без усилий.
Над головой раздался слабый шорох. Рин едва различила силуэт сокола Кары, пролетающего во второй раз, чтобы предупредить о прибытии сил Федерации. Рин услышала со стороны канала легкий плеск.
Она посмотрела на реку и увидела не лодки, а шеренгу солдат Федерации, бредущих по воде, доходящей им до плеч. Над головами они несли деревянные доски.
Она поняла, что это инженеры. Они построят из досок мосты, чтобы переправить на сухую землю припасы с кораблей. Умно. Инженеры также несли высоко над темной водой водонепроницаемые фонари, отбрасывающие на канал призрачное свечение.
Алтан подал знак Суни и Бацзы припасть к земле, чтобы их не заметили среди тростника. Длинная трава щекотала уши, но Рин не пошевелилась.
И тут Рин заметила далеко в устье канала смутное мерцание сигнального фонаря. Поначалу она увидела только лодку.
А потом из тумана появился весь флот.
Рин пересчитала лодки. Их было двенадцать — тонкие, хорошо сконструированные речные сампаны, в каждом по восемь человек в ряду, а в центре лодки — горка сундуков с припасами.
В развилке флот помедлил. У Федерации было два варианта — один канал вел в широкую бухту, где мугенцы могли бы высадиться относительно легко, а другой — в обход лабиринта соленых топей, где затаились цыке.
Цыке нужно было загнать флот в левый канал.
Алтан поднял руку и резко опустил, словно взмахнул хлыстом. Из его ладоней взметнулись языки пламени и сияющими змеями расползлись во все стороны. Когда занялся тростник, Рин услышала легкое шипение.
А потом в небо со свистом взлетела первая ракета Рамсы.
Рамса устроил так, чтобы каждая ракета поджигала следующую, оставляя несколько секунд до взрыва. Болота загорелись с жуткой, дьявольской вонью, затмившей даже запах торфа.