Опоздание на пять минут

Рич Амуй

Тофу поднялся и вылизал подбородок Элли.

Седрик посмотрел на Тофу.

– Эй, прекрати.

Элли смеялась.

– Ты ревнуешь?

– Да, черт возьми.

Когда они проезжали через Морган–Хилл, Элли сказала:

– Мы едем в Гилрой?

Седрик взглянул на Элли, а затем перевел взгляд на дорогу, смеясь.

– Думаешь, я хочу отвезти тебя к магазинам? Ты, наверное, забыла, что я парень, и большинство парней не любят ходить по магазинам.

– Да, наверное, забыла. Возможно, тебе придется освежить мою

память.

– Подожди, пока я остановлю эту машину. – Седрик повернул к ферме.

– Обещания, обещания. Элли улыбнулась бесчисленным пальмовым деревьям по обеим сторонам входа в ферму. – Сягрус риманзоффиана.

– Будь здорова. Носовой платок?

Элли рассмеялась.

– Это научное название для королевских пальм. Я просто люблю их.

– А откуда они?

– Это еще одна проверка для библиотекаря?

– Да. Твой ответ?

– Южная Америка.

– Точнее, пожалуйста.

– Северная Аргентина. Восточная Бразилия и Боливия.

Седрик остановился перед гаражом, выключил двигатель, и наклонился к Элли.

– Невероятно. Ты только что выиграла сто поцелуев.

Элли оттолкнула его.

– Этого мало. Или больше, или ничего.

– Окей. – Седрик задумался на мгновение. – Самый большой населенный город в мире?

– Шанхай. Восемнадцать миллионов.

– Самый маленький город в США?

– Ха! Буфорд, Вайоминг.

– Население?

Элли ответила Седрику:

– Ты думаешь, я этого не знаю? Смотри. Один.

Седрик повернулся к Элли.

– Что?

– Один человек.

– Невозможно.

– Возможно.

– Нет.

– Да.

– Неа.

Элли наблюдала за Седриком, пока он пробегал пальцами по волосам, обдумывая, бывает ли город из одного.

– Боже, – сказал он. – Бедняга, должно быть, одинок.

– С чего ты взял, что человек – это он?

– Потому что только мужчины могут быть идиотами.

Она улыбнулась.

– Ну, я, конечно, не могу с этим спорить. Но, может быть … это женщина, которая прячется от этих, так называемых, идиотов?

– Ты должна прекратить делать это.

– Что?

– Плохо уже, что твоя красота меня почти ослабляет. Добавь свой интеллект в этот микс, и я становлюсь беспомощным.

– Так я могу воспользоваться тобой?

Седрик усмехнулся.

– Да, пожалуйста.

Элли склонилась и поцеловала его. Она тоже этого хотела. Ей нравились разговоры с Седриком. Они были веселыми и стимулирующими.

Седрик разорвал поцелуй и улыбнулся.

– Давай, пора на экскурсию. – Он открыл дверь, и Тофу выскочил и устремился к курами. Седрик взял ее за руку и пошел с ней по чесночному полю. Элли глубоко вдохнула и застонала, выдохнув.

– Обожаю этот запах.

– Да. Я никогда не устаю от этого.

– Сколько соток у вас?

– Тридцать. Они дают нам около трехсот тысяч пудов чеснока каждый год.

Она оглянулась, обдумывая количество.

–

Это потрясающе.

– Мы не продаем все. Двадцать процентов урожая сохраняется для посадки в следующем году.

– Все равно я в восторге.

– Ну, по сравнению с крупными фермерами, это просто капля в море. Но я не могу жаловаться. Я благодарен за то, что у меня есть.

Скромный. Элли нравилось это в Седрике.

– Как началось сельское хозяйство в вашей семье?

– Началось с моего дедушки, папы Джорджа, – гордо сказал Седрик. – Он обнаружил разные виды чеснока во время поездки в Испанию много лет назад и подумал, что это самый ароматный чеснок в мире. Он никогда не пробовал что–то столь смелое – с более плотной концентрацией питательных веществ и минералов. Испанцы выращивали его там веками. Ему так понравилось, что он привез его сюда и посадил во дворе. Через пять лет он купил ферму с партнером и мгновенно стал чесночным фермером. Через несколько лет после этого он перерос ту ферму, продал ее и купил большую. Это хозяйство. На самом деле, я пытаюсь купить ту оригинальную собственность, чтобы построить там музей чеснока.

– Это замечательно.

– Папа Джордж был гением. Он знал все, что нужно, о сельском хозяйстве. Он выращивал семена на протяжении многих лет, и теперь мы являемся одним из всего двух коммерчески выращенных ферм чеснока во всех штатах. Это произошло задолго до того, как Гилрой стал столицей чеснока в мире. Но ты, наверное, знаешь, что это на самом деле не чесночная столица.

Элли улыбнулась.

– Китай производит почти восемьдесят процентов мирового чеснока.

– Да, но у кого лучший чеснок?

– Э … У Седрика Джонсона?

– Ну, технически, папа Джордж, но это все семья. Это то, чем я очень горжусь, но, честно говоря, мне много помогают.

– Кто же?

– Семья Гарсия, состоящая из моего лучшего друга Тони и его мамы и отца Антонио и Аны.

– Это тот самый Тони, который выложил тебя на сайте знакомств?

– Он самый. Скоро встретишься с ним. На самом деле, я хотел бы заранее извиниться за все, что он говорит и делает.

Элли засмеялась.

Даже пока они стояли посреди фермы, любуясь акрами чеснока, Элли все равно с трудом представляла Седрика как фермера. Он больше походил на спортсмена мирового класса или модель плавок.

Великолепно.

Мысль о полуголом Седрике заставила ее жаждать другого поцелуя и даже большего.

Седрик взял ее за руку.

– Твоя рука потная. Ты думаешь о прошлой ночи?

Элли покраснела.

– Возможно.

Седрик притянул ее к себе и поцеловал. Этот поцелуй ощущался иначе. Лучше. Ближе. Она прижалась к Седрику, с каждой минутой становилась все более влажной. Пути назад не было. Не то, чтобы она и хотела.

Седрик углубил поцелуй, и она задумалась, можно ли сорвать его одежду прямо здесь, на поле.