Опознание невозможно
Шрифт:
Холл вышел из домика Эмили, с которого не сводили взгляда не менее дюжины пар глаз, сел в свой грузовичок и уехал, провожаемый взглядами детективов убойного отдела, офицеров команды быстрого реагирования и саперов. Многие из этих людей испытывали разочарование, не сумев дать выход адреналину, накопившемуся в крови за последний час.
Сине-белый грузовик проехал вниз по 21-й улице и повернул налево на Йеслер-стрит.
Коричневый спецфургон с Гейнс за рулем развернулся и покатил на север по 21-й, повернул
Полицейский фургон на перекрестке проследовал на юг. Болдт засек грузовичок, ожидающий зеленый сигнал светофора, справа от них, на четыре машины сзади.
— Вот он, — сказал Болдт остальным. Они проехали мимо. Болдт не упускал его из виду, пока была такая возможность. Он достал карту.
Как и ожидалось, через минуту сине-белый грузовик повернул на юг по 23-й улице.
Болдт предостерег Гейнс:
— Он может направляться на юг в Поркленд…
— Нет, — перебила его Дафна.
— Мы будем двигаться на юг, пока он не появится снова, — подытожил Болдт, раздосадованный уверенностью Дафны.
Болдт мысленно подталкивал Холла повернуть налево на Джексон-стрит в направлении дома Сантори. От напряжения у сержанта заболели мышцы. Он поймал себя на том, что скрипит зубами.
Диспетчер объявил:
— Автомобиль подозреваемого повернул на восток по Восточной Джексон-стрит.
— Говорила я вам, — гордо заявила Дафна.
Гейнс взглянула в боковое зеркальце.
— Он слишком отстал. Я потеряла его.
Глядя на уличные знаки, Болдт скомандовал:
— Поворачивай налево на Норманн-стрит.
Включилась рация на машине наблюдения, следовавшей на некотором расстоянии за Холлом. Болдт приказал им оставаться на 23-й и проехать Джексон-стрит.
— Это улица слишком маленькая, — заметил он, обращаясь к Дафне и Гейнс. — Он может заметить их.
Джексон-стрит заканчивалась тупиком на вершине крутого склона; дом Сантори выходил на Фринк-парк.
Болдт распорядился, чтобы машина наружного наблюдения повернула налево на Дедборн-стрит, через два квартала после улицы, на которую свернул грузовик. И теперь машина наблюдения и грузовичок двигались параллельно друг другу по соседним улицам, причем последний должен был повернуть направо через квартал от Джексон-стрит, а машина наружки — через один квартал на север. Третья машина без опознавательных знаков должна была припарковаться у перекрестка Джексон-стрит и 23-й улицы.
Команда быстрого реагирования (КБР) была развернута во Фринк-парке, на тот случай, если Холлу вздумается удирать на своих двоих.
Диспетчер подтвердил, что автомобиль остановился за полквартала от дома Сантори.
Теперь, когда подозреваемый был надежно взят «в коробочку», Болдт проверил свой
— Я иду с тобой, — заявила Дафна, доставая из сумочки свое оружие. Не дав Болдту возразить, она добавила: — Я старше Бобби по званию. Ничего личного, — сказала она, обращаясь к женщине-детективу, ветерану убойного отдела. — Лу, — продолжала она уже мягче, — мне нужно видеть этого парня с самого первого момента, как только ты скомандуешь: «Взяли». Потом нам будет легче с ним работать, вот увидишь.
Дафна всегда позволяла амбициям взять над ней верх. Из-за них на шее у нее красовался длинный шрам. Болдт был свидетелем того, как она заработала эту отметину. Он не мог подвергать ни одну из них такому риску снова. Дафна могла стать чем-то вроде вольного стрелка в своем стремлении первой проникнуть в психику подозреваемого. Но даже при этом Болдт не стал спорить. Чем больше они узнают о Холле, тем лучше.
— В этом деле мы партнеры, Даффи. И я иду первым. — Он сказал это таким тоном, что ей не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться.
— О’кей, ты идешь первым, — согласилась она.
Болдт кивнул. Обращаясь к Гейнс, он сказал:
— Ты — наша поддержка. Я буду на связи. — Он жестом показал ей, чтобы она передала ему переносную рацию с переднего сиденья. Бобби протянула ему и большой фонарь, который при необходимости запросто можно было использовать ночью в качестве дубинки. Болдт вставил микрофон в ухо и закрепил радио в нагрудном кармане. Голос диспетчера сообщил, что члены КБР разместились на местах, что грузовичок был обнаружен и что он пуст.
Болдт бросил Гейнс:
— Если мы обратимся за помощью, вызывай кавалерию.
— Принято, — ответила водитель, причем на лице у нее было написано явное разочарование.
Дафна рванулась вперед. Болдт схватил ее за локоть и притормозил. Они вдвоем быстрыми шагами поднялись на холм и подошли к дому с дальнего угла, направляясь к полуразвалившемуся сараю для садовых инструментов.
Двери его были заколочены единственной доской, державшейся на ржавых гвоздях. Болдт тихонько отодрал доску и потянул Дафну внутрь, за собой, оставив двери незапертыми.
Дафна негромко прошептала:
— Я тебе не говорила, что ненавижу места вроде этого?
Внутри было пыльно, сыро, по углам висела паутина, стены покрыты плесенью. На колодках стоял «шевроле» выпуска 1957 года, настолько покрытый пылью, что разобрать его цвет было невозможно. Его окружали груды спортивного инвентаря, картонных коробок и ящиков из-под молока. Им с Дафной просто негде было повернуться. Слева от нее стоял велосипед для мальчика, сверкающий и ухоженный.
Дафна обняла его одной рукой, словно ребенок, ищущий комфорта и ласки. Ее тело было теплым и дрожало от тяжелого дыхания.