Опричник-3. Канцелярия Государственной Безопасности
Шрифт:
На секунду я забыл, как дышать. Сердце ухнуло куда-то вниз, чтобы взлететь и загрохотать где-то в горле. Меня окатило жаром, я пытался глотнуть, вдохнуть, но зрелище перед глазами лишило воли.
Иллюзия. Очередное испытание от Кощея. Бессмертному скучно, вот он и веселится за счет глупого человечка, который попал к нему в лапы.
Огромное дерево. Нет, не так. Огромное величественное Древо раскинуло свои могучие ветви по всему залу. Его корни сломали толстые каменные плиты пола в замке тёмного лорда. И хотя ветра я не ощущал, каждый
«Хорошая, качественная иллюзия. Совсем как у Коржика. Впечатляет, правда», — едва не вырвалось у меня в адрес Кощея. Слова застряли в глотке, когда я понял: вовсе не листья шуршат на ветру.
Убедился в том, что видение не иллюзия, когда с ветки сорвались два листка, пали к корням Древа, увеличились в размерах, чтобы через секунду шагнуть ко мне навстречу в образе родителей.
— Ну, здравствуй, сын, — по-мужски скупо бросил отец, протягивая мне руку.
— Сынок, — выдохнула мама, и, отбросив все приличия и условности, метнулась ко мне, как когда-то в раннем детстве, чтобы поднять с земли.
Я не упал, нет. Я застыл изваянием, не веря своим глазам и прочим органам чувств.
— Охренеть, — все, что удалось выдавить из себя, когда матушкины ладони обняли моё лицо.
— Внук! Пора заканчивать с опричниной! — недовольным тоном произнесла бабушка, вставая рядом с отцом и дедом.
— Ма?.. — я моргнул, потом ущипнул себя от всей души и со всей дури, вздрогнул, всмотрелся в лицо женщины, которая гладила меня по плечам и, улыбаясь, шептала милые глупости:
— Сыночек… маленький… какой большой стал… Ах, схуднул… плохо кушаешь? Славушка… воробушек мой… птенчик мой… орлик… как возмужал… на отца похож… а глаза всё одно мои остались!
Женщина припала к моему плечу и зашлась в тихих рыданиях. Вот в то момент меня и проняло окончательно. Я обнял матушку, прижался к ней всем телом, как в детстве, вдохнул родной до боли запах, который снился мне ночами, чудился в толпе.
— Мама… это правда ты? Мама!
— Конечно, я, кто же еще! — счастливо смеялась матушка, заливаясь слезами.
— Ну, будет сырость-то разводить, — недовольно заворчал дед.
Я коротко глянул на него и понял: ка бы не статус патриарха, да не мужской род, сам бы и плакал, и смеялся, и обнимался без зазрения совести.
— Дед… деда… — голос сорвался, и вырвалось то самое детское слово, которым я называл старейшину рода с детских лет.
— Обнимемся, что ли? — крякнул дед, покосился на моего отца, вздохнул и буркнул:
— Иди уже, чего стоишь? Приглашения ждёшь…
Отец как-то несмело улыбнулся и шагнул ко мне. Мама, не выпуская меня из объятий, чуть повернулась, давай место. Батя приблизился и крепко обнял меня и маму за плечи. Через пару мгновений напор усилился: дед и бабушка присоединились.
Ещё через пару минут тёплые объятья распались, и родственники начали меня тормошить, тискать, щупать и наперебой расспрашивать. Я стоял, глупо улыбаясь, и не пытался даже
— А ты и впрямь возмужал, — раздался еще один родной голос с едва заметными нотками ревности. Я поднял глаза и встретился взглядом со старшим братом.
— Даже не надейся, всё равно на твоей бывшей не женюсь! — выдал я, и вся наша семья дружно рассмеялась.
— Но как? — я оглянулся на хозяина замка, но не обнаружил его на прежнем месте.
Напрягся, просканировал помещение, получил пустоту вместо информации, и тут же заметил Кощея возле корней Древа.
Первое волнение от встречи улеглось, и теперь мы: отец, мама, дед, бабушка, старший брат, стояли плечом к плечу и смотрели на тёмного лорда. И если родня понимала, что к чему, я по-прежнему пребывал в недоумении.
Бессмертный проигнорировал мой вопрос. Запрокинув голову, он пытался разглядеть верхушку Древа. Невольно я посмотрел в ту же сторону. Крона упиралась в высокие своды зала, в котором Кощей проводил ритуал надо мной. А потолки в замке будь здоров, какие гигантские.
Само Древо тоже видоизменилось, выглядело как живое, но напомнила интерактивную игрушку или доску. Тёмный лорд протягивал руку, тыкал пальцем в ближайший лист, который сразу увеличивался, и тогда перед Кощеем, как на живой картине, возникал очередной мой предок. Вполне себе живой и в меру упитанный.
— Охре… Обалдеть! — выдохнул я.
— Внук! — тут же подала голос бабушка.
— Мама! Пускай его, не дёргайте, ребёнка! — это уже матушка.
— Где ты тут ребёнка увидела? Вон детина какая вымахала. А силы-то, силы! И дар! Чуешь, какой у него Дар! Глубина, мощь, а уровни! Эх… Рановато я ушёл. Ничего, внучок, вернёшься, и за тренировки! — заверил меня дед.
— Папа, будет вам. Слав уже взрослый, ему наши советы… — вздохнул отец. — Поставит блок и всё, тренировки закончатся, не начавшись, — хмыкнул последний глава рода Сваровых.
— Батюшка, велите ему жениться! — посоветовал старший брат. — Вмиг остепениться, и за ум возьмётся.
В этот момент я пожалел, что здесь и сейчас невозможно поставить ментальный блок на одного умника. Братишка и в детстве умничал, не по годам рос рассудительным и степенным.
Я пропустил мимо ушей шпильку, картина возле древа куда интересней, чем занудные сентенции наследника рода. К сожалению, теперь уже бывшего.
«Правнук, внук, дитя, наследник, отрок…» — шелестело со всех сторон.
Возле Древа и на нём один за другим проявлялись духи предков, заполняя собой пространство.
«Свар… наследник… хранитель традиций…»
И возле Древа по-прежнему прогуливался Кощей Бессмертный, словно в картинной галерее. Время от времени князь делал движение рукой, словно приближал что-то. И тут же тот, на кого он обращал своё внимание, становился как будто ярче, живее, материальнее. А рядом мелькали какие-то знаки, словно на информационном табло.