Опричники Сталина

Тепляков Алексей Георгиевич

Работники МВД относились к требованиям уголовного кодекса с таким же минимальным трепетом, как и их «старшие братья» чекисты. Например, работник и парторг Чулымского РО УМВД по Новосибирской области Д.И. Левченко в декабре 1947 г. от райкома партии получил строгий выговор за организацию пьянки со спецпереселенцами-калмыками, нарушение революционной законности и злоупотребление служебным положением. Чекиста перевели в другой район и в начале 50-х он работал комендантом спецкомендатуры Болотнинского РО УМГБ по Новосибирской области [381] .

381

ГАНО. Ф. П-30. Оп. 1. Д. 593. Л. 61–62.

В

марте 1948 г. Георгий Жуков заявил подчинённым, что решение бюро Новосибирского обкома ВКП(б) «своевременно вскрывает (то есть ни раньше, ни позже! — А. Т.) крупнейшие недостатки нашей работы и позорные для нас факты извращений и нарушений социалистической законности». В Сузунском, Легостаевском, Ояшинском и Чистоозёрном районах оперативники местных отделений ОСП «допускали провокационные действия в оперативной работе». Это, скорее всего, означало элементарную фабрикацию дел: использование агентов-провокаторов, запугивание свидетелей и вымогательство показаний путём шантажа и физического насилия.

Чувствующий своё интеллектуальное превосходство Жуков тогда же заодно разнёс за малограмотность периферийных начальников (среди руководящего состава УМВД не имели среднего образования 78 %), отдельно выделив главу Барабинского горотдела МВД Якова Борзенко за то, что тот имел убогий лексикон и изъяснялся чуть ли не междометиями: «тем не менее, по его словам, он читает лекции для интеллигенции г. Барабинска!» Что касается процветавшего в «органах» пьянства, то оно не собиралось сдавать своих позиций: так, назначенный заместителем начальника Татарского райотдела МВД по спецпоселению Самсонов «в первый же день приезда напился пьяным, пришёл в РО МВД и свалился в коридоре на глазах сотрудников РО и граждан… пробыв несколько часов в данной должности, был снят с работы» [382] .

382

Там же. Ф. П-1204. Оп. 1. Д. 50. Л. 267, 351; Д. 51. Л. 120.

Если в Новосибирской области чекисты, насколько известно, с целью повышения своего жизненного уровня ограничивались случаями вымогательства у ссыльных продуктов и самогона, то в соседней Томской области в 1946 г. был зафиксирован громкий коррупционный скандал, затронувший и начальника УМВД. Сначала было выяснено, что работники отдела спецпоселений за взятки помогали ссыльным евреям освобождаться и покидать Сибирь.

О моральном облике кадров, которые занимались ссылкой, можно судить по фигуре А. П. Мищенко, бывшего работника «Смерша», который в марте 1944 г. был уволен за попытку склонить к сожительству женщину-агента, находившуюся с ним на личной связи, и за халатность. Но в том же году Мищенко был утверждён начальником ОСП УНКВД-УМВД по Томской области, а в начале 1947 г. его исключили из партии за развал оперработы, преступную связь со спецпереселенцами и использование служебного положения в корыстных целях. Одновременно сам начальник УМВД по Томской области С. И. Корнильев попался на крупных финансовых махинациях, нанёсших ущерб государству в 382 тыс. рублей, за что был уволен и исключён из партии [383] . После изгнания из «органов» Корнильев занимался тем, что продавал на базаре излишки своего очень внушительного имущества…

383

РГАНИ. Ф. 6. Оп. 2. Д. 1316. Л. 234–236; Д. 1357. Л. 201–202; Д. 1809. Л. 57; Оп. 3. Д. 581. Л. 114; ЦДНИТО. Ф. 607. Оп. 1. Д. 17. Л. 5

Со временем чекистское внимание к своим подопечным выходило за рамки привычного осведомления и репрессий. С середины 1946 г. в отчетах ОСП появляются данные о трудовом и бытовом устройстве спецпоселенцев, их обеспеченности жильем, скотом, одеждой, обувью, продуктами питания. Чекисты прекрасно понимали, что от бытового положения ссыльных зависит их политическое настроение. Поэтому руководство управления НКВД — МВД нередко выступало в роли ходатая перед областными партийными и советскими властями, требуя проявления минимального внимания и заботы по отношению к своему «контингенту».

Отдел

спецпоселений занимался не только уже имевшимися ссыльными, но и посильным увеличением их числа. Сразу после принятого по инициативе Н. С. Хрущёва жестокого указа Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1948 г. о высылке колхозников, не вырабатывающих минимума трудодней, в отдалённые районы страны, ОСП взялся за «изъятие» из колхозов «лодырей и тунеядцев, разлагающих трудовую дисциплину». Была проведена «большая работа» по реализации указа, но в результате осуждённых самим руководством УМВД «извращений» сверхусердные работники ОСП исключили из колхозов много даже формально невиновных, в том числе больную женщину, мать восьмерых детей. А барабинские чекисты скрыли от управления МВД тот факт, что из одного колхоза исключили сразу 18 чел. Протест против крепостнической политики немедленно подавлялся: «Имеются факты, когда лодыри, тунеядцы и антисоветский элемент открыто выступают против этого указа. В Чулымском районе одна колхозница, жена высланного, пришла в сельский совет, сорвала портреты членов Политбюро ЦК партии и растоптала ногами, она арестована…» [384]

384

Белковец Л.П. Административно-правовое положение российских немцев… С. 200; ГАНО. Ф. П-1204. Оп. 1. Д. 51. Л. 104.

Восхождение и возмездие

Загнанный в Сибирь Жуков и не подозревал, что его низвержение окажется столь долгим и продлится до самой смерти кремлёвского горца. Сталин нарочито долго морил Георгия Сергеевича в провинциальном отделе спецпоселений, так что далеко не сразу сибирские начальники Жукова позволили ему начать неспешное возвращение к должностям, более уместным для генерала. В июне 1948 г. Жуков стал заместителем начальника УМВД по Новосибирской области по оперативной работе, а в мае 1951 г. был отправлен на Колыму [385] .

385

ГАНО. Ф. П-4. Оп. 59. Д. 1256 (личное дело Г.С. Жукова).

В апреле 1951 г. министр внутренних дел С. Н. Круглов поручил своему заму И. А. Серову, заместителю министра по кадрам Б. П. Обручникову и начальнику ГУЛАГа И.И. Долгих подобрать — по просьбе начальника Дальстроя И.Л. Митракова — замену оказавшемуся слабым работником начальнику Управления Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей (УСВИТЛ) и заместителю начальника Дальстроя генерал-майору А.А. Деревянко. И 3 мая новым начальником УСВИТЛ и заместителем начальника Дальстроя стал генерал-лейтенант Жуков. А последовавший в июле 1951 г. арест Всеволода Абакумова означал, что главный враг Жукова больше не представлял опасности.

Деревянко и Жуков 24 мая 1951 г. подписали акт приема-сдачи лагерей Дальстроя, где сообщалось, что лагерный сектор Дальстроя насчитывал в своем составе 504 подразделения, из них: девять управлений (в том числе — Берлаг), 14 отделений, 129 отдельных лагерных пунктов, 252 «просто» лагпункта и 101 лагерную командировку. Всего в них содержалось 142.722 заключённых, в том числе 88.864 в следующих лагерях: Теньлаг (Усть-Омчуг) — 17.220 чел.; Заплаг (Сусуман) — 16.585 чел.; Севлаг (Ягодный) — 15.802 чел.; Индлаг (Усть-Нера, Якутия) — 12.729 чел.; Маглаг (Магадан) — 11.312 чел.; Ванлаг (Ванино Хабаровского края) — 6.814 чел.; Чаун-Чукотский лагерь (Певек) — 8.402 чел.

Помимо того, в Омсукчанском отделении насчитывалось 6.496 чел., в Янстрое (Эге-Хая, Якутия) — 1.544, Юзлаге (Нижний Сеймичан) — 5.238, Магаданском транзитном отделении — 2.962, Чукотстройлаге (Эгвекинот) — 6.988, Транзлаге (Магадан) — 4.316, Приморлаге (Находка Приморского края) — 3.635, Янлаге (Эге-Хая, Якутия) — 4.155, Зырянлаге (Колымо-Индигирское речное пароходство, Зырянка, Якутия) — 2.861, Дорлаге (Адыгалах) — 2.949, Ожогино (Якутия) — 1.185, БерГРУ (Берелехское районное геологоразведочное управление, Нексикан) — 2.712, комбинате № 3–4.838, УШОСДОРе — 1.741 чел. В центральной больнице (Дебин) находилось 2.093 заключённых, в ОЛП комбината № 2–1.052.