Опрокинутый горизонт
Шрифт:
Джош сделал вид, будто обдумывает вопрос друга. Если бы он все решал сам, то давно уже уговорил бы Хоуп к ним присоединиться: ее помощь была бы неоценима. Но, зная Люка, он понимал, что спокойнее будет предоставить решение ему.
– Почему нет? Она умная, с воображением, пытливая и…
– Думаю, ты понимаешь, какие у вас с ней отношения, но предупреждаю: если мы во все это ее посвятим, тебе придется забыть о своих чувствах. Нельзя допустить, чтобы из-за любовного разочарования она сошла с поезда на полпути. Если она согласится, то без всяких
Целую неделю Хоуп не показывалась в лаборатории. Каждую свободную минуту она штудировала работы по криогенизации. Ей была свойственна состязательность: стоило Люку ее поманить – и она сразу решила освоить тему не хуже, чем он.
Что же до Джоша, то он напряженно размышлял о выдвинутом Люком условии ее приема в их команду. Оно представлялось ему достаточной причиной, чтобы ничего не менять в своей жизни, хотя это, как ни странно, совершенно его не устраивало.
В субботу, получив деньги за репетиторство, Джош попросил у Люка разрешения взять его машину.
– Куда ты собрался?
– Это как-то повлияет на твой ответ?
– Нет, просто интересно.
– Мне надо подышать воздухом, немного поколесить по сельской местности. Вечером вернусь.
– Поехали вместе, мне тоже не мешает развеяться.
– Мне хочется побыть одному.
– Собрался колесить по сельской местности в пиджаке и приличной рубашке? Можно узнать ее имя?
– Ты дашь мне ключи?
Люк достал из кармана брюк ключи и бросил ему.
– Заправиться не забудь!
Джош спустился по лестнице, сел за руль «Шевроле-Камаро» и только тогда позвонил Хоуп. Пригласив ее, он предложил встретиться у ворот кампуса, перед станцией метро «Вассар-стрит». Хоуп не соглашалась из принципа, отговариваясь необходимостью заниматься. Но Джош только сказал: «Через десять минут» – и нажал отбой.
– Ладно! – буркнула она и бросила телефон на кровать.
Она причесалась перед зеркалом, натянула свитер, поменяла его на другой, еще раз причесалась, сунула в сумочку телефон и выбежала из комнаты.
На месте свидания она дождалась, когда поток машин остановится на красный свет, и поискала взглядом Джоша на тротуаре напротив. Потом она заметила «Камаро», припаркованный во втором ряду, в нескольких метрах от перекрестка.
– В чем дело? – спросила она, сев в машину.
– Надо поговорить. Приглашаю тебя на ужин. В этот раз плачу я. Что предпочитаешь?
Хоуп гадала, что он задумал. Ей ужасно захотелось опустить щиток и посмотреть на себя в зеркальце, но она переборола себя.
– Итак?
– У меня карт-бланш?
– В пределах моих финансов.
– Как насчет устриц на морском берегу? Свози меня на Нантакет.
– Туда три часа пути, не считая парома. Придумай что-нибудь поближе.
– Что-то ничего не придумывается… Ладно, сойдет и пицца. Сэкономленные средства пойдут на бензин.
Взглянув на нее, Джош повернул ключ зажигания и тронулся с места.
– Нам надо
– Отсюда всего сорок пять минут до Салема: там будут и твои устрицы, и берег моря.
– Чудесно, пусть будет Салем. Ты мне расскажешь о ведьмах. Так о чем ты хотел со мной поговорить?
– В общем, тоже о колдовстве, только другого рода. Приедем на место, тогда и обсудим.
Джош включил кассету, край которой торчал из магнитолы под приемником, и повернул регулятор громкости.
Они переглянулись, словно заговорщики, услышав голоса Саймона и Ганфанкела: оказывается, их друг любил музыку шестидесятых. Хоуп снова и снова перематывала пленку и слушала «Mrs. Robinson» [1] , подпевая во весь голос, и Джош подумал, что до Нантакета он бы так, пожалуй, не дотянул.
1
Эта песня стала саундтреком фильма Майка Николса «Выпускник» с Дастином Хоффманом в главной роли и получила в 1968 году премию «Грэмми». (Прим. ред.)
Вскоре на горизонте показался Салем. Джош знал там хороший рыбный ресторанчик в маленьком порту, в историческом центре. Собственно, само место заслуживало того, чтобы проделать неблизкий путь. Однако Хоуп хотела полакомиться морепродуктами и подышать морским воздухом, а достопримечательности ее вроде бы не интересовали. Он оставил машину на стоянке и повел ее в ресторан.
Очаровав даму-метрдотеля, он получил столик у окна.
– Сколько мы можем себе позволить? – шепотом спросила Хоуп, глядя в меню.
– Сколько хочешь.
– Так, чтобы потом не пришлось отрабатывать мытьем посуды.
– Дюжину.
Хоуп устремила взгляд на маленький аквариум с тремя омарами, клешни которых были стянуты резинками.
– Подожди, – сказала она, снова забирая у него меню, – у меня другая идея. Забудь про устриц.
– Разве не они были целью поездки?
– Нет, цель – услышать твое важное сообщение.
Она поймала за руку официанта, повела его к аквариуму, показала пальцем на самого мелкого из ракообразных и попросила подать его в пластиковом пакете. Джош не вмешивался.
– Не желаете, чтобы его сначала сварили? – осведомился официант, недаром работавший в городке ведьм: он воображал, что уже все повидал, но с такой причудой еще не сталкивался.
– Нет, прямо так. И счет, пожалуйста.
Джош расплатился и последовал за Хоуп, которая, получив своего омара, торопливо зашагала к пристани, где покачивались на спокойной воде несколько лодочек с убранными парусами.
Там она плюхнулась животом на доски причала, опустила пакет в воду, снова вытащила, встала, обвела взглядом горизонт и воскликнула: