Опрометчивость королевы
Шрифт:
Может, замять это дело? Нет, конечно же, он не мог так поступить! Это очень важно для короны, и в голове у него билась мысль, которая была ему особенно приятна: наконец-то появилась реальная возможность избавиться от Каролины.
– Открылось одно очень серьезное дело, – сказал он, – и мы с Августом решили, что вас немедленно надо известить о нем.
Тревога вспыхнула в глазах короля, на миг он сделался значительнее.
– Ваше Величество, – начал принц важно, – у меня здесь имеются серьезные обвинения в аморальности принцессы Уэльской.
– А?
– Ваше Величество может прочитать обвинение, написанное сэром Джоном и леди Дуглас. Кажется, принцесса Уэльская является матерью незаконнорожденного дитя… сына… мальчика, который живет с ней в Монтэгю-хаузе.
– Что? А? Что это? Не верю в это. Невозможно. Мальчик, а? Что это? А? А? Что?
– Ваше Величество, соблаговолите прочитать обвинение.
Король взял петицию Дугласов и просмотрел ее. Он часто моргал глазами, читая бумагу.
– Но это невозможно… – Король заикался.
– К сожалению, сир, кажется, это правда. – Принц стал объяснять, что его брат, принц Кентский, видел отвратительный рисунок, сделанный Каролиной и порочащий леди Дуглас и сэра Сиднея Смита. Его Величество, конечно, помнит этого славного, храброго моряка, который преданно служил Англии. Сэр Сидней хотел дать ход делу, но его отговорили, чтобы предотвратить скандал.
– Отвратительный рисунок! Что? Рисунок, вы говорите. Какой рисунок?
– Изображающий сэра Сиднея и леди Дуглас. – Принц поднес платок к глазам. – Слишком отвратительный, чтобы о нем говорить, но Ваше Величество может себе представить…
Да, он мог себе представить. Иногда, когда у него случалось помутнение рассудка, в голове возникали всякие непристойные картины. «Картины, – думал он. – Отвратительные. Гадкие. Мы должны положить этому конец в своем королевстве».
– Это дело слишком серьезно, чтобы оставить его без внимания, – сказал с напором принц Уэльский. – Если правда, что принцесса Уэльская имеет незаконнорожденного сына, что-то надо предпринять… и побыстрее.
– Нужно провести расследование, – принял решение король.
Спенсер Персиваль заехал в Монтэгю-хауз.
– До меня дошли новости, – сказал он. – Назначено расследование относительно мальчика Уильяма Остина.
– И что в этом печального? – спросила принцесса. – С Уилликином ничего не случилось.
– Полагают, что он ваш родной сын.
– Так я к нему и отношусь.
Персиваль слегка разозлился.
– Ваше Величество должны понимать всю серьезность обвинения. Говорят, что он – плод вашего неблагоразумия и что вы родили его.
– Это, конечно, ложь.
– Я знаю это, Ваше Величество, но мы должны убедить в этом других.
– Мы?
– Я полагаю, Ваше Величество доверит мне представлять вас в этом деле.
Она мягко улыбнулась ему.
– Вы мой дорогой добряк. Благодарю.
Он отозвался ворчливо:
– Я ваш друг и сосед. Естественно, я хочу сделать все, что в моих силах, чтобы опровергнуть эту дикую ложь. Хорошо, что у меня есть
Она попыталась обнять его, однако он уклонился. Самая неблагоразумная женщина на свете! Даже теперь она не понимает, что собственная опрометчивость завела ее слишком далеко. Положение крайне опасное.
– Я должен просить Ваше Величество рассказать правду об этом деле. Ничего не утаивайте. Расскажите мне, как этот ребенок попал в ваш дом?
Каролина рассказала ему, как она нашла Остинов, как он сам по ее просьбе подыскал работу для отца ребенка, как перед родами мать ребенка обещала отдать его принцессе и как он оказался у нее через несколько недель после рождения.
Персиваль кивал, удовлетворенный.
– У нас хорошие шансы в деле, – сказал он. – И они нам послужат. Я не думаю, что у нас возникнут трудности с доказательством ложности обвинения. Вы проявили неблагоразумие, Ваше Величество, и я умоляю вас укоротить ваш язык. Одно неосторожное слово может погубить вас. Умоляю, помните это.
– Мне всегда говорили, что я слишком много болтаю не думая.
– Я верю, что Ваше Величество наконец осознает – в этих словах сущая правда.
– Я буду стараться. Как это благородно, что вы помогаете мне! Вы знаете, принц будет очень недоволен вами, потому что, я верю, мой возлюбленный муж надеется доказать мою вину. У него может быть сколько угодно любовных интриг, мне же он не простит ни одной.
Персиваль вздохнул. Что толку умолять ее о благоразумии?
– Мы должны сделать, что сможем, – сказал он сухо, – и помните о серьезности положения.
Королева радовалась, принцессы собирались вместе и хихикали. Жизнь обретала смысл, когда в семье происходили подобные драматические события. А в центре их, как и всегда, была принцесса Уэльская.
– Итак, – сказала София, – должно быть расследование.
– Тайное расследование, – напомнила Мэри. Они рассмеялись.
– О, очень тайное. Какая, в самом деле, Каролина – дура. Так что же будет?
– Ну, если все завершится, как хочет Георг, будет развод, и ее отошлют назад в Брунсвик. А тогда он найдет себе другую жену, и если у него будет сын, то дорогая маленькая Шарлотта останется с носом.
– Что ж, я думаю, ей пойдет на пользу. Она очень зазналась.
– Что вы хотите при такой матери?
– И при таком отце!
– Все это вносит оживление в жизнь. У Георга был морганатический брак, ну, казалось бы, хватит. Только не Георгу. Теперь у него будет тайное расследование.
Тайное расследование началось. Король сам назначил совет для расследования обвинений, выдвинутых Дугласами, туда вошли лорд Гренвилл, премьер-министр, лорд Эрскин, лорд-канцлер, лорд Элленборо, лорд-судья и лорд Спенсер, а также государственный секретарь. Председателем назначили сэра Сэмюэля Ромилли, одного из главных светил коллегии адвокатов, по настоянию принца Уэльского назначенного еще и генеральным стряпчим.