Опустошенная
Шрифт:
На обратном пути, я заглянула на кухню, в длинный плоский ящик, где хранилась моя шоколадная коллекция. Я слегка огорчилась, обнаружив почти все — если не всё целиком — на месте. Мне хотелось знать, что Мэллори утаскивала шоколад по возвращению из бара или тренажерного зала, или брала шоколад с высоким содержанием какао, чтобы испечь свои знаменитые трюфельные кексы. Вместо этого ящик как будто застыл во времени: часть меня, которую Мэллори с Катчером еще не успели привнести в свою жизнь.
Ну, раз они не собирались
Набив карманы, я задвинула ящик и направилась к парадному входу. Катчер по-прежнему сидел на диване, с неодобрением хмурясь над очередным фильмом по телеканалу Лайфтайм.
— Что показывают? — поинтересовалась я, смотря, как девушки помогают своей подруге поменять имидж, вероятно, после болезненного расставания с парнем.
— Повседневность, — ответил он. — Истории, конечно, излишне эмоциональные, но проблемы мирские. О любви, болезнях, деньгах, гадких соседях и об ужасных бывших.
— И ни слова о магии, раздражающих вампиров и ужасных политиках?
— Именно.
Я кивнула с пониманием.
— Я кое-что взяла из ящика с шоколадом. Хотя не думаю, что вы хватитесь. А ты не заметил ничего странного в Мэллори? Она выглядит, не знаю, очень сосредоточенной. И не совсем в хорошем смысле.
— Она в порядке, — только и сказал он.
Я ждала продолжения, но почувствовала лишь сильное напряжение и небольшое покалывание магии. Возможно, он устно и не согласился со мной, но его язык тела свидетельствовал об обратном.
— Ты уверен? Ты не говорил с Мэллори о Саймоне? О том, что он заставляет ее делать? У меня такое чувство, что ей не совсем приятно то, чем она занимается.
— Это точно не из твоей области.
В его голосе прозвучала неожиданная резкость. Катчер, может и грубый, но он также обычно весьма терпелив в вопросах, касающихся сверхъестественного.
— Да, — согласилась я. — Но я знаю, Мэллори и знаю, когда она чего-то избегает.
— Ты думаешь, я её не знаю?
— Конечно, знаешь. Просто мы с тобой знаем ее с разных сторон.
Очень медленно, он скользнул по мне пронизывающим взглядом.
— Происходящее в этом доме и между нами совсем не твое дело, ясно?
Я заморгала от такого ядовитого высказывания, и решила поверить ему на слово. В конце концов, он только что потерял работу, а его девушка была ходячим стрессом.
— Хорошо, — сказала я, взявшись за ручку двери. — Отлично. Спокойной ночи, ребята.
— Мерит.
Я обернулась.
— Пока ты не ушла… — начал он, а затем увлажнил губы
Я занервничала: не часто можно увидеть, что Катчеру неловко высказывать свое мнение.
— Я слышал, ты много времени проводишь с Джонахом. Должен признаться, я от этого не в восторге.
И как все узнают всё так быстро? Прямо как в старшей школе.
— Мы вместе работаем, — сказала я. — Он меня прикрывает.
— И все?
И скопировала его сомневающееся выражение:
— И все?
— Знаю, что по нам не скажешь, но мы с Этаном были близки.
— Могу сказать то же и о себе.
— Ты чтишь память о нем?
Вопрос прозвучал безжалостно, подобно пощечине, и меня удивила его резкость.
— Это не совсем твое дело, но да. И, так или иначе, я имею право жить своей жизнью, даже если его больше нет.
Мое сердце забилось из-за адреналина, раздражения, и. боли. Это же Катчер, парень моей лучшей подруги. Он был мне, по сути, зятем, и он обвинил меня в неуважении памяти Этана?
— Отвратительные слова, — добавила я, с ростом раздражения.
Тишина.
— Он был занозой в заднице, — сказал Катчер. — Но я привык к нему, понимаешь?
Боль немного уменьшалась.
— Знаю.
Через минуту он заговорил вновь.
— Я тебе никогда не рассказывал, как мы познакомились с Салливаном?
Я покачала головой.
— Орден был убежден, что в Чикаго не должно быть магов. Но я знал, да и все мы знали, что сверхъестественные проблемы начнутся именно здесь. Я всегда считал, что Орден просто не хотел марать руки. Теперь я думаю, они боялись. Во всяком случае, мне было пророчество, о котором я им рассказал. Я сказал им, что необходимо, чтобы в городе находились маги. Это было крайне важно.
— Они тебе не поверили?
— Или сделали вид. И когда я все равно приехал в Чикаго, они расценили это как неподчинение и выгнали меня. Оставив меня без средств, Орден обвинил меня в высокомерии, будто я пытался узурпировать власть союза. В силу обычаев, я позвонил в Дома и возвестил о своем прибытии. Мне не хотелось вызвать недовольство своим приездом. Скотт не стал со мной разговаривать — не пожелал ввязываться в дела Ордена. Селина предложила мне встречу, но по большей части из-за своего эгоцентризма.
— Не удивительно.
Он промычал в знак согласия.
— Я позвонил с предупреждением Этану, и он меня пригласил. В течение нескольких часов мы разговаривали о Чикаго, об Ордене и о Домах. А в конце разговора он предложил мне остаться в Доме Кадогана пока я не устроюсь в городе.
С минуту Катчер молчал, возможно, чтобы я переварила услышанное. Вот только, я не удивилась. Этан был стратегом, а также ему можно было доверять. Он отдал Катчеру должное за соблюдение этикета, и поступил, как положено — предложил ему остаться в Доме.