Опять пересдача?!

Истокина Ксана

Михаил Игоревич ничего толком мне не ответил потому что в аудиторию зашли студенты с ректором. Увидев ее у меня из головы напрочь вылетела проблема с кроватью. Может возникнуть у меня еще одна проблема и она еще глобальнее окажется для меня, чем кровать с тремя ножками. Послушав свою интуицию я, как можно быстрее покинула аудиторию.

С ректором лучше находиться лишь на расстояние. И максимум пересечься взглядами, но не более. Целее будешь.

Домой я пришла совершенно без настроения.

Стояла в комнате на против своей "хромой кровати" и усиленно думала,

что с ней делать. Может как-нибудь исправить и починить?!

Как?

Поняв, что меня не осенит гениальная идея прямо сейчас я, тяжко вздохнув, решила заняться более полезным делом, чем гипнотизировать кровать, (посылая ей свои импульсы и пожелания чтобы совершилось чудо с моей кроватью, желательно без воздействия каких-либо моих трудов), а именно подготовкой к учебе.

Я вспомнила, что мне нужно лекцию переписать и презентацию сделать. Ох, тяжко мне как-то от этого стало. Так неохота делать.

Я бы сейчас завалилась на свою любимую кровать, фильм бы какой-нибудь посмотрела. Вспомнив, что я такой радости лишусь на какое-то время точно, то стало еще грустнее, хоть мороженным заедай проблему. Стало еще грустнее потому что мороженого у меня, как раз и нет. И кроватью нельзя прикрыться от учебы потому что ее тоже как бы нет.

Пришлось себя заставить, а именно проявить в себе просто небывало огромную решительность и упорность, свою совесть растолкать, мысленно дать себе пинков побольше и посильнее, а также усмирить свою внезапную идею о том, что можно пойти погулять, кому-нибудь позвонить, а заставить себя писать заново лекцию, но уже помедленнее и сокращать слова так чтобы было понятно для себя в первую очередь. Вдруг, Михаил Игоревич опять попросит меня какое-нибудь словосочетание прочитать, когда решит проверить мою лекцию?! Переписывать одну и туже лекцию — это уже будет не просто, тогда мне смешно, а я скорее уже буду между смехом, икать через раз.

Примерно в пять часов вечера раздался звонок в дверь.

Кто решил почтить меня своим присутствием?

Я видимо посчитала себя непобедимой и бессмертной потому что пропустила момент чтобы посмотреть в глазок.

Открыв дверь, я уставилась во все глаза на человека, а может быть на свою внезапную галлюцинацию.

— Ммм, вы адресом не ошиблись? — спросила я у своей галлюцинации. Слишком странно видеть сейчас перед собой преподавателя.

— Я пришел убедиться своими глазами на сколько в критическом состояние находится пострадавшая, то есть твоя кровать, — произнес Михаил Игоревич. — Правда ли, что она получила серьезную травму, лишившись одной ноги в бою?!

Не зря я сегодня так старалась и приставала к преподавателю со своей кроватью! На зов-то мой, он откликнулся!

Главное не спугнуть его, а то вдруг передумает и уйдет. Нужно его в квартиру, как можно быстрее заводить, а там уже дверь закрою.

— Проходите. — Я отступила от прохода, и преподаватель зашел ко мне в квартиру. Я тут же за ним закрыла дверь чтобы он не успел передумать и уйти. — Боя даже не было. Вы в сухую ее уделали, — подметила я.

— Это еще доказать нужно, Тарасова. — Михаил Игоревич стал

снимать свои ботинки. Без проблем нашел тапочки и надел их. — Я не сдаваться пришел и не признавать свою вину, а разобраться в ситуации. — Он выпрямился и взглянул на меня. А я все это время не отводила своего взгляда, смотрела на него и с жадностью следила за его каждым движением.

Что я сейчас почувствовала?!

Радость… потому что он пришел.

Преподаватель приближается ко мне, а я поднимаю голову вверх чтобы не потерять его глаза, которые так мне нравятся.

Он наклоняет ко мне еще ближе свое лицо.

Чувства переполняют меня.

Что же он со мной делает?! Он ведь не дотронулся до меня даже, а я уже так бурно реагирую. Хочу хотя бы весомое касание его почувствовать на своей коже… даже и случайное.

— Проход немного освободи для меня, Тарасова, — произнес преподаватель.

Наваждение сразу же спало.

Чувства отступили. Они уже не так ощущались остро.

Вот так всегда! Начинаешь об одном думать и только пытаешься помечтать, а всего лишь пару слов кем-то сказанных, способны заставить исчезнуть, раствориться все, что только появилось в твоей голове.

— Пожалуйста. — Я пропустила его. — Проходите, Михаил Игоревич. Честным людям нечего скрывать.

Он посмотрел на меня серьезным взглядом, без тени усмешки.

— Сейчас я все проверю и выясню.

Запрещать даже не собиралась. Я этого, как раз и хотела.

— Возражений не имею, — сказала я.

— Вот и замечательно. А я уже подумал, что ты решительно собираешься на меня в суд подать за порчу имущества.

Он улыбается и ждет видимо моей реакции.

— Я решила предоставить вам возможность чтобы осознали свою вину, пришли ко мне с повинной и устранили проблему в виде сломанной ножке у моей кровати.

— Сначала я взгляну на твою кровать, а потом поговорим уже.

Возражать я не стала и молча проводила его в свою комнату.

Встала около двери что бы не мешать ему.

Михаил Игоревич подошел к моей кровати и встав на колени, стал ее внимательно осматривать и трогать.

Я не отвлекала его и просто ждала окончание тщательного осмотра.

— Действительно одна ножка у кровати пострадала. — Он задумчиво крутил в своих руках ножку, которая сломалась.

— Убедились теперь окончательно в моей правде и невиновности? — интересуюсь я.

— На счет невиновности, я ещё сомневаюсь, Тарасова.

Он просто непробиваемый!

— Вы признаетесь в своей вине? — продолжаю стоять на своем я.

— Нисколько, — тут же говорит он. — Может до меня у твоей кровати уже было состояние не очень, а я стал лишь случайно, последней ее ступенью выносливости.

Как же искусно он выкручивается. У него этому нужно поучиться.

— Ну-ну, — выдала я.

— Инструменты у тебя есть?

— Какие?

— Все понятно, — вздохнул Михаил Игоревич. — Я съезжу за инструментами, а ты делами займись в мое отсутствие.

— Какими? Сторожить кровать до вашего прихода, а то вдруг ее кто-нибудь украдет или она сама сбежит?!