Опыт предыдущих "оранжевых" революций в России
Шрифт:
Ранее Ф.М. Достоевский советовал А.Герцену: раз тот – такой крикливый демократ и либерал, то освободил бы своих крепостных крестьян, но лицемерный А. Герцен перед выездом в Лондон их не освободил, а продал. Теперь же Фёдор Михайлович советовал и еврейским либерал-демократам-«почвенникам» через «Петербургскую газету»:
«Вместо того, чтоб идти в народ... У вас есть прислуга, есть кухарка, есть горничная, кучер, лакей, дворник. Если вам хочется быть демократом, посадите их с собою за свой стол, за свой чай, введите их в семейную жизнь вашу. Вместо того, чтобы говорить им, что нет Бога и что есть прокламация, как начинает поучать всякий глупый либерал, скажите им лучше,
Поднимавших на бунт против власти настырных кучерявых «почвенников» «несознательные» русские крестьяне били, изгоняли, травили собаками и сдавали в полицию. В конце концов эти безуспешные и неприятные эксперименты с крестьянами еврейским террористам надоели, они от них отказались и перешли непосредственно к террору, надеясь, что именно массовый террор ускорит возгорание революции. Кстати, к таким же выводам 40 лет позже пришел и самый знаменитый еврейский террорист – Бланк-Ленин, утверждая:
«Необходимо слияние на деле террора с восстанием массы», «Социал-демократия должна признать и принять в свою тактику этот массовый террор», «Террор – это средство убеждения» российских властей». (современные молодые коммунисты могут найти эту науку Бланка-Ленина в т. 45 ППС).
На этом кровавом поприще некоторые успехи натансовцев чередовались с крупными неудачами, российская полиция не дремала, например в 1871 году полиция арестовала группу еврейских террористов во главе с Гольденбергом. Кстати, в этот период было два террориста под этой фамилией – Григорий и Лазарь.
Марк Натансон, чтобы не возбуждать антисемитских настроений в российском обществе решил поступать «гибко», во-первых, на самом опасном участке – в качестве исполнителей, «пушечного мяса» он решил использовать оболваненных революционной риторикой русских студентов, об этом откровенно писала в своих мемуарах знаменитая террористка В. Фигнер:
«Вопрос об участии евреев или поляков в покушении на государя был сразу же устранен. Мотивом при этом было желание устранить всякую возможность каких-либо репрессий против угнетаемых национальностей. Это должно быть непременно дело русского».
Поэтому далее в покушениях на российского императора фигурировали, чаще всего, террористы только русской национальности. С этой целью выбирали «продвинутых» экзальтированных русских студентов (Степняк-Кравчинский, Соловьёв, Карпов и т.п.), накачивали им мозги «героизмом во имя свободы и демократии…» и после этого им в руки давали бомбы и револьверы и толкали на «подвиги» против своей национальной элиты; а когда таковых не было, то главарям самим приходилось опускаться до «черновой работы». Ожили в реальности грядущий бомбист Тургенева – Базаров, Пушкина – Алеко, Лескова – Помада и «Бесы» Достоевского.
Это признание Фигнер следует хорошо запомнить и вспомнить – когда еврейские идеологи Сванидзе, Млечин, Соловьёв, Познер и пр. говорят о русском терроризме в этот период.
С этой же целью камуфляжа, маскировки своей террористической еврейской организации Марк Натансон в 1871 году поменял еврейское название своей организации на ранее хорошо известное название уже несуществующей русской подпольной организации «Земля и воля», разгромленной полицией ещё в 1863 году, а в 1976 году дал название похожее на название подпольных организаций масонов-декабристов – «Общество северных народников». В этот период террорист этой организации Г. Гольденберг убил харьковского губернатора князя Д. Н. Кропоткина.
Кровавую деятельность этой террористической организации закономерно
Одной из главных причин – почему эта первая еврейская террористическая война не переросла в революцию – это активная защитная позиция русских интеллектуалов, прежде всего великого мыслителя Фёдора Михайловича Достоевского во главе популярного в Российской империи журнала «Гражданин». В этом журнале Фёдор Михайлович вел и большую объяснительную, просвещенскую работу и воздействовал на власть, подталкивая её к более решительным действиям. Например:
«Вон жиды становятся помещиками, – и вот, повсеместно, кричат и пишут, что они умерщвляют почву России, что жид, затратив капитал на покупку поместья, тотчас же, чтобы воротить капитал и проценты, иссушает все силы и средства купленной земли. Но попробуйте сказать что-нибудь против этого – и тотчас же вам возопят о нарушении принципа экономической вольности и гражданской равноправности. Но какая же тут равноправность, если тут явный и талмудный Status in Statu прежде всего и на первом плане, если тут не только истощение почвы, но и грядущее истощение мужика нашего, который, освободясь от помещиков, несомненно и очень скоро попадет теперь, всей своей общиной, в гораздо худшее рабство и к гораздо худшим помещикам – к тем самым новым помещикам, которые уже высосали соки из западнорусского мужика, к тем самым, которые не только поместья и мужиков теперь закупают, но и мнение либеральное начали уже закупать и продолжают это весьма успешно»,
– писал Фёдор Михайлович за 8 лет до массовых освободительных, защитных погромов евреев русскими крестьянами в 1881-1883гг., которые в этот период окончательно поставили крест на разжигании первой «оранжевой» революции в России.
Кроме крупных еврейских арендаторов, торговцев и транспортников среди крестьян поселялись сотни тысяч мелких еврейских бизнесменов. Как отмечает революционный еврейский деятель Ю. Лурье (Ларин) – в этот период почти в каждой российской деревне жило по две-три семьи евреев – не крестьян, а бизнесменов, которые контролировали всю торговлю, ссуды, винокурение и беспощадно высасывали экономические силы русских крестьян, их благополучие и благполучие их детей, в целом – русского народа.
Самую важную работу последних лет жизни Ф.М.Достоевского «Еврейский вопрос» до сих пор лживо скрывают в современной «свободной» «либеральной» России, а великий мыслитель объяснял:
«Стало быть, еврейству там и хорошо, где народ ещё невежествен, или несвободен или мало развит экономически, – тут-то, стало быть, ему и лафа!»
«Капитал есть накопленный труд: еврей любит торговать чужим трудом! ...Евреи всё кричат, что есть же и между ними хорошие люди. О, Боже! Да разве в этом дело?... Мы говорим о целом и об идее его, мы говорим о жидовстве и об идее жидовской, охватывающей весь мир, вместо «неудавшегося» христианства», «недаром же они властители кредита и недаром, повторяю это, они же властители и всей международной политики…».