Орден Крона. Банда изгоев

Малкина Нина

Высокая девочка с острым подбородком вздрогнула у детерминанта, когда тот явил ей зелёную молнию. Первокурсница испуганно посмотрела на Джера, прижимая к груди свой фамильный пергамент. Не истинный, судя по отсутствию свечения.

“Даже не смей думать о нём!” – хотелось мне крикнуть во всеуслышание, но я только тихо икнула. В прошлом году Джермонд Десент точно не пользовался таким интересом у женщин! Или я просто не обращала внимания?

Хмель разогнал мою кровь, забился в висках боевым маршем. Сталь Кааса захрипела, возглавляя этот бравый ритм моего

собственного сердца и разума. Он не просто стучал сейчас в моей груди, а ревел сигнальным барабаном, требовал решительных действий.

Сквозь алую молнию детерминанта, которая прильнула к ладони очередного парня, я увидела скучающую Элигию. Возможно, при других обстоятельствах меня бы заинтересовал неудачливый студент, одарённый бесполезной в современном Квертинде изначальной склонностью. Но сейчас меня больше интересовало другое.

Я ничего не смыслила в играх страсти и женских уловках. В этом Элигия Велилльер меня превосходила, как и в дамской прелести. Сейчас она почти незаметно пробегалась глазами именно по моему факультету, задерживаясь на магистре.

Моё благоразумие висело на тоненьком волоске, рискующем разорваться, если я и дальше буду наблюдать за бывшей мейлори своей предательницы-матери. Поэтому я перевела взгляд на группу уже определившихся первокурсников за спиной Надалии Аддисад. Как назло, самой заметной среди них была та тощая и длинная девчонка, что явила сильную склонность Ревда. И она тоже с испугом и благоговением пялилась на Джера! Моего Джера!

Знаете, что, дамочки? Меня зовут Юна Горст, и я не собираюсь молча терпеть и смотреть, пока вы все пожираете глазами моего ментора!

Как можно осторожнее, чтобы не привлекать внимания, я спустилась вдоль зелёного ряда лавочек и неуклюже бахнулась рядом с Артуром. Тот с отвращением отшатнулся. Но зато теперь Джер был прямо передо мной.

Я боязливо дотронулась до кольца ментора и погладила его палец, спускаясь к кончику. Джер слегка повернул голову, но даже не взглянул на меня. Зато Элигия заметила мой жест и пришла в замешательство. А я улыбнулась ей в ответ как можно наглее.

– Юна, перестань, – процедил Джер.

Откуда он узнал, что это я? Он ведь даже меня не видел. Хотя, не Артур же. И не этот… как его там. Не важно. Имена старшекурсников путались в моей голове, а может, я и никогда их и не знала. Собственная решимость и неожиданная уверенность ободрили меня.

– Джер, – позвала я. – А если сейчас появится ещё одна первокурсница без склонности, ты обзовёшь её пустышкой?

– Помолчи, – тихо попросил Джер.

– Может, сделаешь своей второй мейлори? – пошутила я. – У тебя на шее ещё много места!

Я хихикнула. По-моему, вышло очень смешно. Кажется, даже ректор Аддисад оценила, заинтересованно высматривая меня за фигурой ментора. Я икнула и приветливо ей помахала. У меня прекрасный ректор! Боги, да как я могла жаловаться на жизнь ещё совсем недавно?

– Юна, – разражённо кинул Джер, – успокойся.

– Я спокойна, – мгновенно отозвалась я. – Когда ты рядом, мне спокойнее!

Вдруг я ощутила такую нежность,

такую острую необходимость обнять Джера, что совершенно невозможно было сдерживаться. К тому же, голова кружилась, и мне очень хотелось приложить её к какой-нибудь опоре. Я крепко обхватила локоть ментора, прижимаясь щекой. Джер стряхнул меня, как надоедливую колючку репейника, и отошёл. Элигия напротив растянула губы в улыбке, глазея на слабенькую склонность исцеления какого-то первокурсника в детерминанте. Я не сомневалась, что эта улыбка предназначалась мне.

От пренебрежения друзей и даже Джера стало как-то болезненно обидно и захотелось расплакаться. Повыть белугой, растирая слёзы по щекам. Тем более, что глаза уже затянуло какой-то мутной пеленой. Но Юна Горст никогда не плачет, поэтому я лишь хлюпнула носом.

Интересно, а Джер ревновал меня когда-нибудь? Хотя, у него никогда не было повода. Не к амурному же хлюпику меня ревновать, в самом деле, которого я даже в танце уложила на лопатки?

– Артур, – подвинулась я ближе к Оуренскому, который почти свисал с другой стороны лавки. – Помнишь, как ты учил меня стрелять из лука? И как мы кромсали мишени в бестиатриуме? Было круто, ведь правда? Может, стоит повторить?

– Мы на церемонии определения, – прорычал в ответ Артур. – Юна, ты что творишь?

– Ну и ладно, – обиделась я. – Твой брат мне всегда нравился больше. В нём есть авантюризм и азарт!

Я попыталась вернуть остроту своему зрению, сфокусировать его на соседней трибуне. Весьма преуспела в этом, потому что двое огненных магов – Виттор и Лоним – смотрели на меня неотрывно. От обожания, не иначе. А перед ними…

– Магистр Фаренсис! – выкрикнула я слишком громко, отчего даже консул Бранди перестала чиркать пером по фамильному пергаменту.

Кажется, на меня теперь смотрели все. Или почти все. Я глянула на Сирену. Та притихла, выпучив на меня круглые глаза. Лоним поймал мой взгляд и отрицательно покачал головой, отговаривая от меня затеи, которой у меня ещё даже не было. Кэймон лин де Фаренсис приложил палец к губам, призывая к тишине.

– Тшшшш, – я скопировала его жест, охотно соглашаясь с необходимостью спокойствия.

Даже зажала рот обеими руками, доказывая свою преданность дисциплине и правилам академии. И тихо-тихо-тихо, как крадущаяся мышка самой тёмной ночью, посеменила в сторону магов огня. Зацепилась пяткой о собственный сапог, едва устояв на ногах. Сглотнула икоту, перекинула косы через плечи и как можно соблазнительнее улыбнулась сражённому магистру Фаренсису.

Выгнула спину, медленно моргнула. Я была уверена, что выгляжу чертовски привлекательно. Оставалось убедиться, что Джер теперь тоже так считает. Но неожиданно пол рванул мне на встречу, словно я споткнулась на ровном месте! Ноги сами собой засеменили по плитам, и только у ворот до меня дошло, что меня волокут к выходу.

Полуденное солнце врезалось в глаза, и я зажмурилась.

– Пожалуйста, скажи, что ты не Джер, – слепо попросила я не то у своего пленителя, не то у каждого из богов Квертинда.