Орден последней надежды. Тетралогия
Шрифт:
– Нет. В первый раз его видим, – вразнобой отозвались от ворот.
– Что ж, проходите, – поколебавшись, решил здоровяк.
Гнедого уже повели куда-то вглубь двора, и я, пожав плечами, последовал за любезным хозяином. А что еще оставалось делать, не ночевать же во дворе? Что же касается организованной мне встречи, то это внутреннее дела обитателей замка. Скорее всего у них есть враги, которых они всерьез опасаются. Мало ли в провинции соперничающих между собой семейств, доморощенных Монтекки и Капулетти? Мне
Меня проводили на кухню, где я сразу же устремился к пылающему камину. О это наслаждение теплом, когда холод, проникший, кажется до костей, начинает сдавать позиции, и ты оживаешь прямо на глазах!
– Позвольте, – сказали сзади, и я с облегчением скинул насквозь промокший плащ.
Тело задрожало, изгоняя холод, на миг я ощутил слабость. В руки сунули оловянный кубок с горячим пивом. Обжигаясь, я выхлебал его в три глотка, и наконец-то начал согреваться изнутри.
– Кто вы такой? – грохнуло сзади.
С трудом оторвавшись от камина, я повернулся к давешнему здоровяку.
– Сэр Робер де Майеле, – представился я. – Еду наниматься на службу к графу Крайхему, владельцу замка Барнстапл. Попал под ливень и слегка замерз. Буду весьма вам признателен, если позволите переночевать, а с рассветом я снова в путь.
– Ясно, – буркнул бритоголовый. – А я – родственник владельца замка сквайр Артур Брэдшоу.
– Рад нашему знакомству, – вежливо сказал я.
В конце концов, как представитель солнечной Франции я просто обязан нести культуру на этот позабытый богом провинциальный островок. В ответ почтенный сквайр хмуро на меня покосился.
– Накорми его, – буркнул Брэдшоу поварихе, пожилой женщине со строгим неулыбчивым лицом. – А спать пусть ложится с Кларенсом и Стивеном.
Почтенная дама кивнула, и здоровяк вышел.
– Идите ваша милость за Кларенсом, – подала голос повариха, – да переоденьтесь в сухое. Ваши же вещи и обувь мы высушим, а с утра заберете.
Я с тоской поглядел на пылающий камин, и послушно потопал за Кларенсом, невысоким, рыжеволосым и хилым на вид. Впрочем двигался он весьма шустро, да и копье тогда, у ворот держал вполне уверенно. Не успел я переодеться в выданные мне вещи, сильно ношеные, но чистые, а главное – сухие, как прибежал какой-то малец лет десяти.
– Хозяин велит сей же час прислать к нему гостя, – выпалил он как из пулемета, и широко улыбнулся.
Пары передних зубов у него не хватало, и я почувствовал, как мои губы расплываются в ответной улыбке, очень уж забавно выглядел мальчишка.
– Что ж, – пожал плечами Кларенс, – пойдемте к хозяину.
– А чей это замок? – запоздало поинтересовался я.
– Мы в замке Лимборг, и принадлежит он его светлости сэру Джофруа Поингсу, – перебивая слугу протараторил мальчишка. – А я – его паж и племянник, Максимилиан.
– Понятно, –
– А вы – сэр Робер де Майеле? Вы француз? А вы бывали в Святой земле? А сарацин видели? А с пиратами сражались? А на коронации вы были? А…
Я остановился, растерянно открыв рот. Пока я собирался ответить на первый вопрос, их вывалили на меня добрую дюжину.
– Отстань от гостя, Максимилиан, – фыркнул Кларенс.
Мальчишка замолчал на полуслове, неприязненно покосившись на слугу, в ответ тот насмешливо улыбнулся. Паж же, удачно выбрав момент, показал ему в спину неприличный жест, после чего немного успокоился, и остаток пути мы проделали в молчании.
Сэр Джофруа, невысокий, полный и седой, принял меня в главном зале. Стол был накрыт на пятерых. Кроме меня присутствовал сам хозяин, его жена леди Женевьева, замковый священник отец Ренфрю из ордена цистерцианцев, да уже знакомый мне Артур Брэдшоу. Мое появление прервало жаркий спор.
– И думать забудь! – с возмущением выговаривала здоровяку леди Женевьева, маленькая и худая женщина с добрыми глазами. – Вот и мой Том, возможно, точно так же сейчас скитается в Святой земле!
Увидев меня, она замолчала, принявшись с живым интересом разглядывать гостя. Я поклонился, представившись. Леди Женевьева тут же взволнованно спросила:
– Не довелось ли вам, сэр Робер, встречать моего сына, сквайра Тома Поингса?
Словно колокольчик еле слышно прозвенел на самой границе сознания, нечто знакомое почудилось мне в этом имени, Священник звучно откашлялся, и мысль ускользнула.
– Увы, миледи, я не имел чести познакомиться с этим достойным дворянином, – серьезно ответил я.
– Разговоры потом, – прервал нас хозяин, – прошу к столу.
В тот вечер я ел, не различая вкуса. С меня достаточно было того, что еда горячая и ее много. Присутствующие говорили мало, и за столом царило странное напряжение. Всякий раз, когда жена заводила разговоры о сыне, сэр Джофруа ловко переводил разговор на другие темы. Наконец женщина встала, и пожелав нам доброй ночи, отправилась было спать. Но перед тем, как уйти подошла, и поцеловав меня в лоб, тихо сказала:
– Не засиживайся долго, Том. Завтра тебе в дорогу.
В полном молчании она вышла из зала, священник перекрестился, со скорбным лицом забормотав молитву, а здоровяк опрокинул в рот целый кубок вина. Я вопросительно посмотрел на хозяина.
Откашлявшись, сэр Джофруа спросил:
– Сэр Робер, не будет ли нескромным с моей стороны уточнить, богаты ли вы? Не сочтите мой вопрос за оскорбление, – торопливо продолжил он, поймав мой недоумевающий взгляд. – Я спрошу по другому. Не связано ли ваше решение поступить на службу к графу Крайхему со временными денежными затруднениями, столь частыми в наше непростое время для лиц благородной крови?