Ордер на смерть
Шрифт:
Андрей тем временем упорно пытался выхватить из рук Артура его «таурус», что ему никак не удавалось. Артур выстрелил снова — наугад, и пуля выбила из стены кусок известки, отрикошетив к двери. Затем последовал еще один выстрел, роковой для Вдовина: на этот раз Артур, не целясь, угодил все-таки пулей в живот Николая Степановича. Вдовин согнулся, зажав свободной рукой рану, но по инерции продолжал двигаться к остервенело борющимся на полу противникам.
Артур в ярости укусил Ярцева за ухо, оглушил рукояткой пистолета и сбросил Андрея с себя… Князев уже прицелился в Ярцева, когда с опозданием уловил над своей головой какое-то движение. Последнее,
Вдовин из последних сил нанес Артуру смертельный удар. Лезвие топора наполовину погрузилось в голову Князева — брызнула кровь. Артур забился в конвульсиях, пистолет выпал из его скрюченных пальцев. Один его глаз вылез из орбиты и повис на щеке, в горле что-то забулькало — и тут на него всей своей тяжестью повалился потерявший сознание Вдовин.
Андрей, на которого попали капли крови и части мозга Артура, откатился в сторону и сел у стены, ошеломленно глядя на два окровавленных тела рядом с собой…
Придя в себя, Ярцев оттащил Вдовина от агонизирующего Артура. В дверь квартиры снаружи барабанили кулаками, звонили, раздавались громкие голоса: «Немедленно откройте! Милиция! Ломайте дверь!»
— Не надо ломать! — крикнул Андрей. — Не стреляйте!
Он, шатаясь, подошел к двери и заглянул в глазок… Действительно, это был наряд милиции. Видимо, кто-то из соседей уже позвонил в ближайшее отделение по поводу стрельбы в доме.
— Не стреляйте! — громко повторил Андрей. — Я открываю…
На ворвавшихся в прихожую милиционеров увиденная картина произвела сильное впечатление. Андрея они отпустили не сразу, а только когда убедились, что он спокойно и трезво — было время протрезветь! — отвечает на все их вопросы. Помогли Игнатьевне на кухне подняться в пола. Попытались оказать первую медицинскую помощь Вдовину. Но, судя по всему, пуля повредила какой-то жизненно важный орган. Николай Степанович, ненадолго придя в себя, успел прошептать только несколько слов:
— Вот… видишь, Андрюшка… Вот и все. Получил фашист этот за меня… И за Тарасыча… Прощай, Андрей, помираю…
Эпилог
Услышав в подъезде стрельбу, Солдатов, конечно, струхнул. И задумался — как же ему теперь быть? То ли поспешить на помощь Артуру, то ли умчаться на свою встречу с крутыми бизнесменами… Потом увидел подъехавший к подъезду наряд милиции и решил дождаться исхода схватки, сидя в машине.
Он ругал Артура последними словами, часто поглядывая на часы. И когда до Льва Леонидовича донеслись фрагменты разговоров вышедших из подъезда и закуривших ментов, он все-таки завел свою «Вольво» и укатил зарабатывать свои деньги. Очень уж крупной обещала быть сделка! Из разряда тех, что совершаются только один раз в жизни.
В этот день Солдатов стал еще богаче — сделка прошла как по маслу. Другой вариант развития событий ожидал его вечером того же дня, когда Льву Леонидовичу пришлось объясняться с дотошным следователем местного РУВД… почему, например, перед нападением Князева именно он, Лев Солдатов, звонил в дверь квартиры своей соседки?
Так что Артур даже с того света продолжал причинять Солдатову крупные неприятности. Естественно, опять выплыла на свет история с пропавшим Виноградовым и незаконным приобретением квартиры бывшего участника Великой Отечественной.
Солдатов все время повторял, что не был и не мог быть соучастником преступлений Артура. Тот, мол, силой заставил его звонить в дверь к соседям. А насчет поддельных документов на квартиру он якобы даже не догадывался ни о чем; не является, говорил, специалистом по такого рода бумагам. Ну и так далее…
Все, кто раньше работали с Князевым-младшим, стали валить свои грехи на покойника: это, утверждали они, Артур Князев заставлял их, под угрозой расправы, делать то, что было им задумано. Так, судмедэксперт божился, что сам бы никогда не додумался выписывать фальшивые справки о смерти, а нотариус уверял, что доверенности, в том числе якобы от лица Виноградова, Артур чуть ли не выколачивал из него с помощью своего погибшего помощника… Но эти показания прямо противоречили всему, что успел рассказать Ярцеву и Самойлову Жора Кацман.
— И что, вся эта шатия-братия так и будет разгуливать на свободе? — закурив, спросил Ярый капитана Самойлова, с задумчивым видом пившего пиво из большой кружки.
Андрей и его старый приятель встретились жарким июльским днем в одном из уличных кафе у станции метро «Павелецкая», чтобы обсудить подробности будущей статьи Ярцева, последней из серии статей, связанных с последним его журналистским расследованием.
— Не думаю, — ответил Сергей. И тоже закурил. — Слишком длинный кровавый след за ними тянется. Много они людей погубили вместе с этим твоим Артуром, чтоб ему пусто было!
— Он такой же мой, как твой, — парировал Ярцев. — Избавь меня, пожалуйста, от подобных выражений! Я с этой сволочью ничего общего не имел. Если бы не Николай Степанович, ну, Вдовин, — Князев еще немало бед натворил бы. А Вдовина мне, конечно, жалко. Старушка, что его приютила, Игнатьевна, все надеялась, что его выходят, спасут, подлечат. Но где там… Поймать две пули, да еще в его возрасте, да еще в такие места? Не выжил!
— Видишь, как оно бывает, — с грустью констатировал Сергей, — а я уже договорился насчет его нового паспорта, и его жизнь могла вскоре круто измениться. Нам как раз сторож был нужен. Работал бы этот Вдовин, насчет жилья бы со временем похлопотали… А так, что ему сейчас нужно? Гроб да участок на кладбище. Другое дело, что и это в нынешнее время проблема. Надо решать, за чей счет его хоронить. Даже не знаю…
Андрей помолчал, вспоминая, как рыдала Игнатьевна, обнимая нарядно одетого, но окровавленного Николая Степановича, как просила милиционеров: «Ну сделайте же что-нибудь! Спасите его, он же ранен!» Но никто ничего не смог сделать. Помер Вдовин. И уже никогда не сбудется его мечта — разбогатеть и уехать к своей крале.
Все-таки как важно порой быть просто хорошим человеком! Это чувствуют другие люди — и прощают тебе какие-то слабости. За гробом Вдовина наверняка пойдет больше людей, чем за гробом Артура. Хотя Вдовину наверняка достанется на кладбище место глухое и неприметное среди прочих могил, а могила Князева — богатый ведь был человек, да и родители у него не голь перекатная! — явно будет выглядеть более эффектно. И оградка будет, и мраморное надгробие с золотыми буквами, и цветы… Мало ли бандитов и душегубов в наше время хоронят так, что посторонний человек может решить: о, да здесь, видимо, герой похоронен! Деньги все решают — даже после смерти.